Неточные совпадения
Была пятница, и в столовой часовщик
Немец заводил часы. Степан Аркадьич вспомнил свою шутку об этом аккуратном плешивом часовщике, что
Немец «сам был заведен на всю жизнь, чтобы заводить часы», — и
улыбнулся. Степан Аркадьич любил хорошую шутку. «А может быть, и образуется! Хорошо словечко: образуется, подумал он. Это надо рассказать».
В разговоре
немец постоянно
улыбался и немного подмигивал правым глазом, точно этот глаз у него тоже прихрамывал, как левая нога.
Штофф только
улыбнулся. Он никогда не оскорблялся и славился своим хладнокровием. Его еще никто не мог вывести из себя, хотя случаев для этого было достаточно. Михей Зотыч от всей души возненавидел этого увертливого
немца и считал его главною причиной всех грядущих зол.
— Петттроф, певец, —
улыбался, блаженно успокоившись,
немец.
Этот большой, медно-рыжий человек, конечно, усмехался, он усмехался всегда, о чём бы ни говорилось; он даже о болезнях и смертях рассказывал с той же усмешечкой, с которой говорил о неудачной игре в преферанс; Артамонов старший смотрел на него, как на иноземца, который
улыбается от конфуза, оттого, что не способен понять чужих ему людей; Артамонов не любил его, не верил ему и лечился у городского врача, молчаливого
немца Крона.