«Надо искать работы», — напоминал он себе и снова двигался по бесчисленным залам Эрмитажа,
рассматривая вещи, удовлетворяясь тем, что наблюдаемое не ставит вопросов, не требует ответов, разрешая думать о них как угодно или — не думать.
Любви и дружбе тоже верит, только не думает, что они упали с неба в грязь, а полагает, что они созданы вместе с людьми и для людей, что их так и надобно понимать и вообще
рассматривать вещи пристально, с их настоящей стороны, а не заноситься бог знает куда.
Неточные совпадения
— Послушайте, матушка… эх, какие вы! что ж они могут стоить?
Рассмотрите: ведь это прах. Понимаете ли? это просто прах. Вы возьмите всякую негодную, последнюю
вещь, например, даже простую тряпку, и тряпке есть цена: ее хоть, по крайней мере, купят на бумажную фабрику, а ведь это ни на что не нужно. Ну, скажите сами, на что оно нужно?
— Позвольте вам вместо того, чтобы заводить длинное дело, вы, верно, не хорошо
рассмотрели самое завещание: там, верно, есть какая-нибудь приписочка. Вы возьмите его на время к себе. Хотя, конечно, подобных
вещей на дом брать запрещено, но если хорошенько попросить некоторых чиновников… Я с своей стороны употреблю мое участие.
А вообще Самгин жил в тихом умилении пред обилием и разнообразием
вещей, товаров, созданных руками вот этих, разнообразно простеньких человечков, которые не спеша ходят по дорожкам, посыпанным чистеньким песком, скромно
рассматривают продукты трудов своих, негромко похваливают видимое, а больше того вдумчиво молчат.
Было хорошо видно, что люди с иконами и флагами строятся в колонну, и в быстроте, с которой толпа очищала им путь, Самгин почувствовал страх толпы. Он
рассмотрел около Славороссова аккуратненькую фигурку историка Козлова с зонтиком в одной руке, с фуражкой в другой; показывая толпе эти
вещи, он, должно быть, что-то говорил, кричал. Маленький на фоне массивных дверей собора, он был точно подросток, загримированный старичком.
Еще к нам пришел из дома мальчик, лет двенадцати, и оба они сели перед нами на пятках и
рассматривали пристально нас, платья наши,
вещи.