Неточные совпадения
— Вам скучно жить мирно, бури хочется! А
обещали мне и другую
жизнь, и чего-чего не
обещали! Я была так счастлива, что даже дома заметили экстаз. А вы опять за свое!
— Послушайте, Вера, я не Райский, — продолжал он, встав со скамьи. — Вы женщина, и еще не женщина, а почка, вас еще надо развернуть, обратить в женщину. Тогда вы узнаете много тайн, которых и не снится девичьим головам и которых растолковать нельзя: они доступны только опыту… Я зову вас на опыт, указываю, где
жизнь и в чем
жизнь, а вы остановились на пороге и уперлись.
Обещали так много, а идете вперед так туго — и еще учить хотите. А главное — не верите!
Она прислушивалась к обещанным им благам, читала приносимые им книги, бросалась к старым авторитетам, сводила их про себя на очную ставку — но не находила ни новой
жизни, ни счастья, ни правды, ничего того, что
обещал, куда звал смелый проповедник.
Новое учение не давало ничего, кроме того, что было до него: ту же
жизнь, только с уничижениями, разочарованиями, и впереди
обещало — смерть и тлен. Взявши девизы своих добродетелей из книги старого учения, оно обольстилось буквою их, не вникнув в дух и глубину, и требовало исполнения этой «буквы» с такою злобой и нетерпимостью, против которой остерегало старое учение. Оставив себе одну животную
жизнь, «новая сила» не создала, вместо отринутого старого, никакого другого, лучшего идеала
жизни.
Неточные совпадения
— Ведь он уж стар был, — сказал он и переменил разговор. — Да, вот поживу у тебя месяц, два, а потом в Москву. Ты знаешь, мне Мягков
обещал место, и я поступаю на службу. Теперь я устрою свою
жизнь совсем иначе, — продолжал он. — Ты знаешь, я удалил эту женщину.
Одобрил философическую неторопливость хозяина, сказавши, что она
обещает столетнюю
жизнь.
— О
жизни и прочем поговорим когда-нибудь в другой раз, —
обещал он и, заметив, что Варвара опечалена, прибавил, гладя плечо ее: — О
жизни, друг мой, надобно говорить со свежей головой, а не после Любашиных новостей. Ты заметила, что она говорила о Струве и прочих, как верующая об угодниках божиих?
Версилов, отец мой, которого я видел всего только раз в моей
жизни, на миг, когда мне было всего десять лет (и который в один этот миг успел поразить меня), Версилов, в ответ на мое письмо, не ему, впрочем, посланное, сам вызвал меня в Петербург собственноручным письмом,
обещая частное место.
Эта идея так же чудовищна, как и другая клевета на нее же, что она, будто бы еще при
жизни мужа,
обещала князю Сергею Петровичу выйти за него, когда овдовеет, а потом не сдержала слова.