Неточные совпадения
Глаза, как у лунатика, широко открыты, не мигнут; они глядят куда-то и видят живую Софью, как она одна дома мечтает о нем, погруженная в задумчивость, не
замечает, где сидит, или идет без цели
по комнате, останавливается, будто внезапно пораженная каким-то новым лучом мысли, подходит к окну, открывает портьеру и погружает любопытный взгляд в улицу, в живой поток голов и
лиц, зорко следит за общественным круговоротом, не дичится этого шума, не гнушается грубой толпы, как будто и она стала ее частью, будто понимает, куда так торопливо бежит какой-то господин, с боязнью опоздать; она уже, кажется, знает, что это чиновник, продающий за триста — четыреста рублей в год две трети жизни, кровь, мозг, нервы.
Взгляд ее то манил, втягивал в себя, как в глубину, то смотрел зорко и проницательно. Он
заметил еще появляющуюся
по временам в одну и ту же минуту двойную мину на
лице, дрожащий от улыбки подбородок, потом не слишком тонкий, но стройный, при походке волнующийся стан, наконец, мягкий, неслышимый, будто кошачий шаг.
Он смеялся над своим увлечением, грозившим ему, по-видимому, серьезной страстью, упрекал себя в настойчивом преследовании Веры и стыдился, что даже посторонний свидетель, Марк,
заметил облака на его
лице, нервную раздражительность в словах и движениях, до того очевидную, что мог предсказать ему страсть.
Райский бросился вслед за ней и из-за угла видел, как она медленно возвращалась
по полю к дому. Она останавливалась и озиралась назад, как будто прощалась с крестьянскими избами. Райский подошел к ней, но заговорить не
смел. Его поразило новое выражение ее
лица. Место покорного ужаса заступило, по-видимому, безотрадное сознание. Она не
замечала его и как будто смотрела в глаза своей «беде».
После завтрака все окружили Райского. Марфенька заливалась слезами: она смочила три-четыре платка. Вера оперлась ему рукой на плечо и глядела на него с томной улыбкой, Тушин серьезно. У Викентьева
лицо дружески улыбалось ему, а
по носу из глаз катилась слеза «с вишню», как
заметила Марфенька и стыдливо сняла ее своим платком.
М-r Половинкин съежился, не зная, как выпутаться из своего неловкого положения; от господского дома до квартиры Майзеля было битых полторы версты. Если не пойти — старик Майзель, под начальством которого он служил, сживет со свету, если идти — Раиса Павловна рассердится. Последнее он хорошо
заметил по лицу своей патронши.
Неточные совпадения
Анна была хозяйкой только
по ведению разговора. И этот разговор, весьма трудный для хозяйки дома при небольшом столе, при
лицах, как управляющий и архитектор,
лицах совершенно другого мира, старающихся не робеть пред непривычною роскошью и не могущих принимать долгого участия в общем разговоре, этот трудный разговор Анна вела со своим обычным тактом, естественностью и даже удовольствием, как
замечала Дарья Александровна.
Когда Вронский опять навел в ту сторону бинокль, он
заметил, что княжна Варвара особенно красна, неестественно смеется и беспрестанно оглядывается на соседнюю ложу; Анна же, сложив веер и постукивая им
по красному бархату, приглядывается куда-то, но не видит и, очевидно, не хочет видеть того, что происходит в соседней ложе. На
лице Яшвина было то выражение, которое бывало на нем, когда он проигрывал. Он насупившись засовывал всё глубже и глубже в рот свой левый ус и косился на ту же соседнюю ложу.
Левин тоже встал, но
по лицу графини он
заметил, что ему еще не пора уходить.
— И я рада, — слабо улыбаясь и стараясь
по выражению
лица Анны узнать, знает ли она, сказала Долли. «Верно, знает», подумала она,
заметив соболезнование на
лице Анны. — Ну, пойдем, я тебя проведу в твою комнату, — продолжала она, стараясь отдалить сколько возможно минуту объяснения.
Лицо ее было покрыто тусклой бледностью, изобличавшей волнение душевное; рука ее без цели бродила
по столу, и я
заметил на ней легкий трепет; грудь ее то высоко поднималась, то, казалось, она удерживала дыхание.