Неточные совпадения
— Русские романсы;
начала итальянскую музыку, да учитель уехал. Я
пою: «Una voce poco fa», [«В полуночной тишине» (ит.).] только трудно очень
для меня. А вы
поете?
Он должен
был сознаться, что втайне надеялся найти в ней ту же свежую, молодую, непочатую жизнь, как в Марфеньке, и что, пока бессознательно, он сам просился
начать ее, населить эти места
для нее собою,
быть ее двойником.
— Или, например, Ирландия! —
начал Иван Петрович с новым одушевлением, помолчав, — пишут, страна бедная,
есть нечего, картофель один, и тот часто не годится
для пищи…
Другая причина — приезд нашего родственника Бориса Павловича Райского. Он живет теперь с нами и, на беду мою, почти не выходит из дома, так что я недели две только и делала, что пряталась от него. Какую бездну ума, разных знаний, блеска талантов и вместе шума, или «жизни», как говорит он, привез он с собой и всем этим взбудоражил весь дом,
начиная с нас, то
есть бабушки, Марфеньки, меня — и до Марфенькиных птиц! Может
быть, это заняло бы и меня прежде, а теперь ты знаешь, как это
для меня неловко, несносно…
Неточные совпадения
Поэтому почти наверное можно утверждать, что он любил амуры
для амуров и
был ценителем женских атуров [Ату́ры (франц.) — всевозможные украшения женского наряда.] просто, без всяких политических целей; выдумал же эти последние лишь
для ограждения себя перед начальством, которое, несмотря на свой несомненный либерализм, все-таки не упускало от времени до времени спрашивать: не пора ли
начать войну?
Человек приходит к собственному жилищу, видит, что оно насквозь засветилось, что из всех пазов выпалзывают тоненькие огненные змейки, и
начинает сознавать, что вот это и
есть тот самый конец всего, о котором ему когда-то смутно грезилось и ожидание которого, незаметно
для него самого, проходит через всю его жизнь.
Для того же, чтобы теоретически разъяснить всё дело и окончить сочинение, которое, сообразно мечтаниям Левина, должно
было не только произвести переворот в политической экономии, но совершенно уничтожить эту науку и положить
начало новой науке — об отношениях народа к земле, нужно
было только съездить за границу и изучить на месте всё, что там
было сделано в этом направлении и найти убедительные доказательства, что всё то, что там сделано, — не то, что нужно.
Урок состоял в выучиваньи наизусть нескольких стихов из Евангелия и повторении
начала Ветхого Завета. Стихи из Евангелия Сережа знал порядочно, но в ту минуту как он говорил их, он загляделся на кость лба отца, которая загибалась так круто у виска, что он запутался и конец одного стиха на одинаковом слове переставил к
началу другого.
Для Алексея Александровича
было очевидно, что он не понимал того, что говорил, и это раздражило его.
Это он знал твердо и знал уже давно, с тех пор как
начал писать ее; но суждения людей, какие бы они ни
были, имели
для него всё-таки огромную важность и до глубины души волновали его.