– Ой-така многа! Бозественна многа! – растянул лыбу на половину своего сморщенного лица староста.
– Не надо торопица. Ви думать. Я многа…
Человек некий бе домовит, иже насади виноград и оплотом огради его, и ископа в нём точило, и созда столп для стражей, и вдаде и делателем, и отыде – на лета многа.