Неточные совпадения
Фамилию его называли тоже различно:
одни говорили, что он Иванов, другие звали Васильевым или Андреевым, третьи думали, что он Алексеев. Постороннему, который увидит его в первый
раз, скажут имя его — тот забудет сейчас, и лицо забудет; что он скажет — не заметит. Присутствие его ничего не придаст обществу, так же как отсутствие ничего не отнимет от него. Остроумия, оригинальности и других особенностей, как особых примет на теле, в его уме нет.
Захар тронулся окончательно последними жалкими словами. Он начал понемногу всхлипывать; сипенье и хрипенье слились в этот
раз в
одну, невозможную ни для какого инструмента ноту, разве только для какого-нибудь китайского гонга или индийского тамтама.
Предметы теряли свою форму; все сливалось сначала в серую, потом в темную массу. Пение птиц постепенно ослабевало; вскоре они совсем замолкли, кроме
одной какой-то упрямой, которая, будто наперекор всем, среди общей тишины,
одна монотонно чирикала с промежутками, но все реже и реже, и та, наконец, свистнула слабо, незвучно, в последний
раз, встрепенулась, слегка пошевелив листья вокруг себя… и заснула.
Все смолкло.
Одни кузнечики взапуски трещали сильнее. Из земли поднялись белые пары и разостлались по лугу и по реке. Река тоже присмирела; немного погодя и в ней вдруг кто-то плеснул еще в последний
раз, и она стала неподвижна.
Это случалось периодически
один или два
раза в месяц, потому что тепла даром в трубу пускать не любили и закрывали печи, когда в них бегали еще такие огоньки, как в «Роберте-дьяволе». Ни к
одной лежанке, ни к
одной печке нельзя было приложить руки: того и гляди, вскочит пузырь.
Он взял его
одной рукой за волосы, нагнул ему голову и три
раза методически, ровно и медленно, ударил его по шее кулаком.
— Вот я этого и боялся, когда не хотел просить вас петь… Что скажешь, слушая в первый
раз? А сказать надо. Трудно быть умным и искренним в
одно время, особенно в чувстве, под влиянием такого впечатления, как тогда…
Но когда однажды он понес поднос с чашками и стаканами, разбил два стакана и начал, по обыкновению, ругаться и хотел бросить на пол и весь поднос, она взяла поднос у него из рук, поставила другие стаканы, еще сахарницу, хлеб и так уставила все, что ни
одна чашка не шевельнулась, и потом показала ему, как взять поднос
одной рукой, как плотно придержать другой, потом два
раза прошла по комнате, вертя подносом направо и налево, и ни
одна ложечка не пошевелилась на нем, Захару вдруг ясно стало, что Анисья умнее его!
Сколько соображений — все для Обломова! Сколько
раз загорались два пятна у ней на щеках! Сколько
раз она тронет то тот, то другой клавиш, чтоб узнать, не слишком ли высоко настроено фортепьяно, или переложит ноты с
одного места на другое! И вдруг нет его! Что это значит?
Тетка быстро обернулась, и все трое заговорили
разом. Он упрекал, что они не написали к нему; они оправдывались. Они приехали всего третий день и везде ищут его. На
одной квартире сказали им, что он уехал в Лион, и они не знали, что делать.
Чтоб кончить все это
разом, ей оставалось
одно: заметив признаки рождающейся любви в Штольце, не дать ей пищи и хода и уехать поскорей. Но она уже потеряла время: это случилось давно, притом надо было ей предвидеть, что чувство разыграется у него в страсть; да это и не Обломов: от него никуда не уедешь.
Илья Ильич завел даже пару лошадей, но, из свойственной ему осторожности, таких, что они только после третьего кнута трогались от крыльца, а при первом и втором ударе
одна лошадь пошатнется и ступит в сторону, потом вторая лошадь пошатнется и ступит в сторону, потом уже, вытянув напряженно шею, спину и хвост, двинутся они
разом и побегут, кивая головами. На них возили Ваню на ту сторону Невы, в гимназию, да хозяйка ездила за разными покупками.
И только эта догадка озарила ее, Анисья летела уже на извозчике за доктором, а хозяйка обложила голову ему льдом и
разом вытащила из заветного шкафчика все спирты, примочки — все, что навык и наслышка указывали ей употребить в дело. Даже Захар успел в это время надеть
один сапог и так, об
одном сапоге, ухаживал вместе с доктором, хозяйкой и Анисьей около барина.
Первенствующую роль в доме играла супруга братца, Ирина Пантелеевна, то есть она предоставляла себе право вставать поздно, пить три
раза кофе, переменять три
раза платье в день и наблюдать только
одно по хозяйству, чтоб ее юбки были накрахмалены как можно крепче. Более она ни во что не входила, и Агафья Матвеевна по-прежнему была живым маятником в доме: она смотрела за кухней и столом, поила весь дом чаем и кофе, обшивала всех, смотрела за бельем, за детьми, за Акулиной и за дворником.
Неточные совпадения
Господа актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное слово должно произвесть электрическое потрясение на всех
разом, вдруг. Вся группа должна переменить положение в
один миг ока. Звук изумления должен вырваться у всех женщин
разом, как будто из
одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть весь эффект.
Одно плохо: иной
раз славно наешься, а в другой чуть не лопнешь с голоду, как теперь, например.
Анна Андреевна. Ну, может быть,
один какой-нибудь
раз, да и то так уж, лишь бы только. «А, — говорит себе, — дай уж посмотрю на нее!»
И пусть бы только косточки // Ломалися
одни, — // Нет! всякий
раз намается, // Переболит душа.
У столбика дорожного // Знакомый голос слышится, // Подходят наши странники // И видят: Веретенников // (Что башмачки козловые // Вавиле подарил) // Беседует с крестьянами. // Крестьяне открываются // Миляге по душе: // Похвалит Павел песенку — // Пять
раз споют, записывай! // Понравится пословица — // Пословицу пиши! // Позаписав достаточно, // Сказал им Веретенников: // «Умны крестьяне русские, //
Одно нехорошо, // Что пьют до одурения, // Во рвы, в канавы валятся — // Обидно поглядеть!»