Неточные совпадения
— Нет, матушка не обижу, — говорил он, а между тем отирал рукою пот, который
в три ручья катился по лицу его. Он расспросил ее, не имеет ли она
в городе какого-нибудь поверенного или знакомого, которого бы
могла уполномочить на совершение крепости и всего, что следует.
Но
в продолжение того, как он сидел
в жестких своих креслах, тревожимый мыслями и бессонницей, угощая усердно Ноздрева и всю родню его, и перед ним теплилась сальная свечка, которой светильня давно уже накрылась нагоревшею черною шапкою, ежеминутно грозя погаснуть, и глядела ему
в окна слепая, темная ночь, готовая посинеть от приближавшегося рассвета, и пересвистывались вдали отдаленные петухи, и
в совершенно заснувшем
городе,
может быть, плелась где-нибудь фризовая шинель, горемыка неизвестно какого класса и чина, знающая одну только (увы!) слишком протертую русским забубенным народом дорогу, —
в это время на другом конце
города происходило событие, которое готовилось увеличить неприятность положения нашего героя.
Старушка вскоре после отъезда нашего героя
в такое пришла беспокойство насчет могущего произойти со стороны его обмана, что, не поспавши три ночи сряду, решилась ехать
в город, несмотря на то что лошади не были подкованы, и там узнать наверно, почем ходят мертвые души и уж не промахнулась ли она, боже сохрани, продав их,
может быть, втридешева.
Город был решительно взбунтован; все пришло
в брожение, и хоть бы кто-нибудь
мог что-либо понять.
В другое время и при других обстоятельствах подобные слухи,
может быть, не обратили бы на себя никакого внимания; но
город N. уже давно не получал никаких совершенно вестей.
«Ну что, — думали чиновники, — если он узнает только просто, что
в городе их вот-де какие глупые слухи, да за это одно
может вскипятить не на жизнь, а на самую смерть».
Может быть, некоторые читатели назовут все это невероятным; автор тоже
в угоду им готов бы назвать все это невероятным; но, как на беду, все именно произошло так, как рассказывается, и тем еще изумительнее, что
город был не
в глуши, а, напротив, недалеко от обеих столиц.
Наконец и бричка была заложена, и два горячие калача, только что купленные, положены туда, и Селифан уже засунул кое-что для себя
в карман, бывший у кучерских козел, и сам герой наконец, при взмахивании картузом полового, стоявшего
в том же демикотоновом сюртуке, при трактирных и чужих лакеях и кучерах, собравшихся позевать, как выезжает чужой барин, и при всяких других обстоятельствах, сопровождающих выезд, сел
в экипаж, — и бричка,
в которой ездят холостяки, которая так долго застоялась
в городе и так,
может быть, надоела читателю, наконец выехала из ворот гостиницы.
— Ну, да если голод и смерть грозят, нужно же что-нибудь предпринимать. Я спрошу, не
может ли брат мой через кого-либо
в городе выхлопотать какую-нибудь должность.
— Будьте покойны, я переговорю об этом деле с некоторыми юрисконсультами. С вашей стороны тут ничего не должно прилагать; вы должны быть совершенно
в стороне. Я же теперь
могу жить
в городе, сколько мне угодно.
Неточные совпадения
Дети, которые при рождении оказываются не обещающими быть твердыми
в бедствиях, умерщвляются; люди крайне престарелые и негодные для работ тоже
могут быть умерщвляемы, но только
в таком случае, если, по соображениям околоточных надзирателей,
в общей экономии наличных сил
города чувствуется излишек.
Изложив таким манером нечто
в свое извинение, не
могу не присовокупить, что родной наш
город Глупов, производя обширную торговлю квасом, печенкой и вареными яйцами, имеет три реки и,
в согласность древнему Риму, на семи горах построен, на коих
в гололедицу великое множество экипажей ломается и столь же бесчисленно лошадей побивается. Разница
в том только состоит, что
в Риме сияло нечестие, а у нас — благочестие, Рим заражало буйство, а нас — кротость,
в Риме бушевала подлая чернь, а у нас — начальники.
Другого градоначальника я знал весьма тощего, который тоже не имел успеха, потому что едва появился
в своем
городе, как сразу же был прозван от обывателей одною из тощих фараоновых коров, и затем уж ни одно из его распоряжений действительной силы иметь не
могло.
Но на седьмом году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал ходить по
городу в вицмундире. Начал требовать, чтоб обыватели по сторонам не зевали, а смотрели
в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая
могла бы очень дурно для него кончиться, если б,
в минуту крайнего раздражения глуповцев, их не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это не похвалят!»
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался особенными качествами ума и сердца; но у него был желудок,
в котором, как
в могиле, исчезали всякие куски. Этот не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся
в поход по
городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь.
В короткое время обоняние его было до такой степени изощрено, что он
мог безошибочно угадать составные части самого сложного фарша.