Неточные совпадения
Манилов
отвечал, что за Павла Ивановича всегда готов он ручаться, как за самого себя, что он бы пожертвовал всем своим имением, чтобы иметь сотую долю качеств Павла Ивановича, и отозвался о нем вообще в самых лестных выражениях, присовокупив несколько мыслей насчет дружбы уже с зажмуренными
глазами.
— Спутать, спутать, — и ничего больше, —
отвечал философ, — ввести в это дело посторонние, другие обстоятельства, которые запутали <бы> сюда и других, сделать сложным — и ничего больше. И там пусть приезжий петербургский чиновник разбирает. Пусть разбирает, пусть его разбирает! — повторил он, смотря с необыкновенным удовольствием в
глаза Чичикову, как смотрит учитель ученику, когда объясняет ему заманчивое место из русской грамматики.
— Не я вам, а вы мне, Авдотья Марковна, великую, неслыханную помощь являете, — со слезами на
глазах ответил Чубалов. — Богачом хотите сделать меня. Воздай вам Господи!
Ни один мускул не дрогнул в лице девочки. Только черные
глаза ответили надзирательнице долгим, пристальным взглядом, а побелевшие губы произнесли чуть слышно:
Неточные совпадения
— Ни сам я тоя книжицы не сочинял, ни сочинителя оной в
глаза не видывал, а напечатана она в столичном городе Москве в университетской типографии, иждивением книгопродавцев Манухиных! — твердо
отвечал Линкин.
— А на что мне тебя… гунявого? [Гуня́вый — гнусавый, в другом значении — плешивый, неуклюжий.] —
отвечала Аленка, с наглостью смотря ему в
глаза, — у меня свой муж хорош.
Но в том виде, в каком Глупов предстал
глазам его, город этот далеко не
отвечал его идеалам.
Кити смотрела на всех такими же отсутствующими
глазами, как и Левин. На все обращенные к ней речи она могла
отвечать только улыбкой счастья, которая теперь была ей так естественна.
Он чувствовал, что если б они оба не притворялись, а говорили то, что называется говорить по душе, т. е. только то, что они точно думают и чувствуют, то они только бы смотрели в
глаза друг другу, и Константин только бы говорил: «ты умрешь, ты умрешь, ты умрешь!» ― а Николай только бы
отвечал: «знаю, что умру; но боюсь, боюсь, боюсь!» И больше бы ничего они не говорили, если бы говорили только по душе.