Когда дорога понеслась узким оврагом в чащу огромного заглохнувшего леса и он увидел вверху, внизу, над собой и под собой трехсотлетние дубы, трем человекам в обхват, вперемежку с пихтой, вязом и осокором, перераставшим вершину тополя, и когда на вопрос: «Чей лес?» — ему сказали: «Тентетникова»; когда, выбравшись из леса, понеслась дорога лугами, мимо осиновых рощ, молодых и старых ив и лоз,
в виду тянувшихся вдали возвышений, и перелетела мостами в разных местах одну и ту же реку, оставляя ее то вправо, то влево от себя, и когда на вопрос: «Чьи луга и поемные места?» — отвечали ему: «Тентетникова»; когда поднялась потом дорога на гору и пошла по ровной возвышенности с одной стороны мимо неснятых хлебов: пшеницы, ржи и ячменя, с другой же стороны мимо всех прежде проеханных им мест, которые все вдруг показались в картинном отдалении, и когда, постепенно темнея, входила и вошла потом дорога под тень широких развилистых дерев, разместившихся врассыпку по зеленому ковру до самой деревни, и замелькали кирченые избы мужиков и крытые красными крышами господские строения; когда пылко забившееся сердце и без вопроса знало, куды приехало, — ощущенья, непрестанно накоплявшиеся, исторгнулись наконец почти такими словами: «Ну, не дурак ли я был доселе?
Неточные совпадения
Вид оживляли две бабы, которые, картинно подобравши платья и подтыкавшись со всех сторон, брели по колени
в пруде, влача за два деревянные кляча изорванный бредень, где видны были два запутавшиеся рака и блестела попавшаяся плотва; бабы, казалось, были между собою
в ссоре и за что-то перебранивались.
— Умница, душенька! — сказал на это Чичиков. — Скажите, однако ж… — продолжал он, обратившись тут же с некоторым
видом изумления к Маниловым, —
в такие лета и уже такие сведения! Я должен вам сказать, что
в этом ребенке будут большие способности.
Уже встали из-за стола. Манилов был доволен чрезвычайно и, поддерживая рукою спину своего гостя, готовился таким образом препроводить его
в гостиную, как вдруг гость объявил с весьма значительным
видом, что он намерен с ним поговорить об одном очень нужном деле.
Он был
в разных
видах:
в картузах и
в табачнице, и, наконец, насыпан был просто кучею на столе.
Этот чубарый конь был сильно лукав и показывал только для
вида, будто бы везет, тогда как коренной гнедой и пристяжной каурой масти, называвшийся Заседателем, потому что был приобретен от какого-то заседателя, трудилися от всего сердца, так что даже
в глазах их было заметно получаемое ими от того удовольствие.
В один мешочек отбирают всё целковики,
в другой полтиннички,
в третий четвертачки, хотя с
виду и кажется, будто бы
в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться
в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами [Пряженцы — «маленькие пирожки с мясом и луком; подается к ним суп или бульон».
Но не сгорит платье и не изотрется само собою; бережлива старушка, и салопу суждено пролежать долго
в распоротом
виде, а потом достаться по духовному завещанию племяннице внучатной сестры вместе со всяким другим хламом.
Подошедши к окну, он начал рассматривать бывшие перед ним
виды: окно глядело едва ли не
в курятник; по крайней мере, находившийся перед ним узенький дворик весь был наполнен птицами и всякой домашней тварью.
Он заглянул
в щелочку двери, из которой она было высунула голову, и, увидев ее, сидящую за чайным столиком, вошел к ней с веселым и ласковым
видом.
— Однако ж мужички на
вид дюжие, избенки крепкие. А позвольте узнать фамилию вашу. Я так рассеялся… приехал
в ночное время…
Хомут на одной из них, надевавшийся дотоле почти всегда
в разодранном
виде, так что из-под кожи выглядывала пакля, был искусно зашит.
Прежде всего пошли они обсматривать конюшню, где видели двух кобыл, одну серую
в яблоках, другую каурую, потом гнедого жеребца, на
вид и неказистого, но за которого Ноздрев божился, что заплатил десять тысяч.
— Вы были замешаны
в историю, по случаю нанесения помещику Максимову личной обиды розгами
в пьяном
виде.
Впрочем, можно догадываться, что оно выражено было очень метко, потому что Чичиков, хотя мужик давно уже пропал из
виду и много уехали вперед, однако ж все еще усмехался, сидя
в бричке.
С каждым годом притворялись окна
в его доме, наконец остались только два, из которых одно, как уже видел читатель, было заклеено бумагою; с каждым годом уходили из
вида более и более главные части хозяйства, и мелкий взгляд его обращался к бумажкам и перышкам, которые он собирал
в своей комнате; неуступчивее становился он к покупщикам, которые приезжали забирать у него хозяйственные произведения; покупщики торговались, торговались и наконец бросили его вовсе, сказавши, что это бес, а не человек; сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались
в чистый навоз, хоть разводи на них капусту, мука
в подвалах превратилась
в камень, и нужно было ее рубить, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались
в пыль.
Уже несколько минут стоял Плюшкин, не говоря ни слова, а Чичиков все еще не мог начать разговора, развлеченный как
видом самого хозяина, так и всего того, что было
в его комнате.
Засим это странное явление, этот съежившийся старичишка проводил его со двора, после чего велел ворота тот же час запереть, потом обошел кладовые, с тем чтобы осмотреть, на своих ли местах сторожа, которые стояли на всех углах, колотя деревянными лопатками
в пустой бочонок, наместо чугунной доски; после того заглянул
в кухню, где под
видом того чтобы попробовать, хорошо ли едят люди, наелся препорядочно щей с кашею и, выбранивши всех до последнего за воровство и дурное поведение, возвратился
в свою комнату.
Если и случалось ему проходить их даже
в блистательном и облагороженном
виде, с лакированными полами и столами, он старался пробежать как можно скорее, смиренно опустив и потупив глаза
в землю, а потому совершенно не знает, как там все благоденствует и процветает.
Главная досада была не на бал, а на то, что случилось ему оборваться, что он вдруг показался пред всеми бог знает
в каком
виде, что сыграл какую-то странную, двусмысленную роль.
Все у них скоро приняло живой определенный
вид, облеклось
в ясные и очевидные формы, объяснилось, очистилось, одним словом, вышла оконченная картинка.
Полились целые потоки расспросов, допросов, выговоров, угроз, упреков, увещаний, так что девушка бросилась
в слезы, рыдала и не могла понять ни одного слова; швейцару дан был строжайший приказ не принимать ни
в какое время и ни под каким
видом Чичикова.
Все, что ни попадалось ему, приняло
вид смеющийся: и домы, и проходившие мужики, довольно, впрочем, сурьезные, из которых иной уже успел съездить своего брата
в ухо.
Под
видом избрания места для жительства и под другими предлогами предпринял он заглянуть
в те и другие углы нашего государства, и преимущественно
в те, которые более других пострадали от несчастных случаев, неурожаев, смертностей и прочего и прочего, — словом, где бы можно удобнее и дешевле накупить потребного народа.
Ему не гулялось, не ходилось, не хотелось даже подняться вверх взглянуть на отдаленности и
виды, не хотелось даже растворять окна затем, чтобы забрать свежего воздуха
в комнату, и прекрасный
вид деревни, которым не мог равнодушно любоваться никакой посетитель, точно не существовал для самого хозяина.
Он слушал и химию, и философию прав, и профессорские углубления во все тонкости политических наук, и всеобщую историю человечества
в таком огромном
виде, что профессор
в три года успел только прочесть введение да развитие общин каких-то немецких городов; но все это оставалось
в голове его какими-то безобразными клочками.
Растворялись окна
в комнатах, и часто владетель картинного поместья долго ходил по темным излучинам своего сада и останавливался по часам перед пленительными
видами на отдаленья.
Все начало размещаться
в осветившихся комнатах, и скоро все приняло такой
вид: комната, определенная быть спальней, вместила
в себе вещи, необходимые для ночного туалета; комната, определенная быть кабинетом…
В полчаса с небольшим кони пронесли Чичикова чрез десятиверстное пространство — сначала дубровою, потом хлебами, начинавшими зеленеть посреди свежей орани, потом горной окраиной, с которой поминутно открывались
виды на отдаленья, — и широкою аллеею раскидистых лип внесли его
в генеральскую деревню.
— Я придумал вот что. Теперь, покуда новые ревижские сказки не поданы, у помещиков больших имений наберется немало, наряду с душами живыми, отбывших и умерших… Так, если, например, ваше превосходительство передадите мне их
в таком
виде, как бы они были живые, с совершением купчей крепости, я бы тогда эту крепость представил старику, и он, как ни вертись, а наследство бы мне отдал.
— Разумеется, я это очень понимаю. Экой дурак старик! Ведь придет же
в восемьдесят лет этакая дурь
в голову! Да что, он с
виду как? бодр? держится еще на ногах?
На крыше большой фонарь, не для
видов, но для рассматривания, где и
в каком месте и как производились работы.
Окончивши рассматриванье этой книги, Чичиков вытащил уже было и другую
в том же роде, как вдруг появился полковник Кошкарев, с сияющим
видом и бумагою.
Сердце его сострадало и щемило при
виде страданий других, но впечатленья как-то не впечатлевались глубоко
в его душе.