Неточные совпадения
Внимание приезжего особенно заняли помещики Манилов и Собакевич, о которых
было упомянуто выше.
Характера он
был больше молчаливого, чем разговорчивого; имел даже благородное побуждение к просвещению, то
есть чтению книг, содержанием которых не затруднялся: ему
было совершенно все равно, похождение ли влюбленного героя, просто букварь или молитвенник, — он всё читал с равным
вниманием; если бы ему подвернули химию, он и от нее бы не отказался.
— О, вы еще не знаете его, — отвечал Манилов, — у него чрезвычайно много остроумия. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают; побежит за ней следом и тотчас обратит
внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, — продолжал он, снова обратясь к нему, — хочешь
быть посланником?
При этом испуг в открытых, остановившихся устах, на глазах слезы — все это в ней
было так мило, что герой наш глядел на нее несколько минут, не обращая никакого
внимания на происшедшую кутерьму между лошадьми и кучерами.
Слишком сильные чувства не отражались в чертах лица его, но в глазах
был виден ум; опытностию и познанием света
была проникнута речь его, и гостю
было приятно его слушать; приветливая и говорливая хозяйка славилась хлебосольством; навстречу выходили две миловидные дочки, обе белокурые и свежие, как розы; выбегал сын, разбитной мальчишка, и целовался со всеми, мало обращая
внимания на то, рад ли или не рад
был этому гость.
Собакевич, оставив без всякого
внимания все эти мелочи, пристроился к осетру, и, покамест те
пили, разговаривали и
ели, он в четверть часа с небольшим доехал его всего, так что когда полицеймейстер вспомнил
было о нем и, сказавши: «А каково вам, господа, покажется вот это произведенье природы?» — подошел
было к нему с вилкою вместе с другими, то увидел, что от произведенья природы оставался всего один хвост; а Собакевич пришипился так, как будто и не он, и, подошедши к тарелке, которая
была подальше прочих, тыкал вилкою в какую-то сушеную маленькую рыбку.
— «Так, так, на это я согласен, это правда, никто не продаст хороших людей, и мужики Чичикова пьяницы, но нужно принять во
внимание, что вот тут-то и
есть мораль, тут-то и заключена мораль: они теперь негодяи, а, переселившись на новую землю, вдруг могут сделаться отличными подданными.
Ноздрев
был так оттолкнут с своими безе, что чуть не полетел на землю: от него все отступились и не слушали больше; но все же слова его о покупке мертвых душ
были произнесены во всю глотку и сопровождены таким громким смехом, что привлекли
внимание даже тех, которые находились в самых дальних углах комнаты.
Что Ноздрев лгун отъявленный, это
было известно всем, и вовсе не
было в диковинку слышать от него решительную бессмыслицу; но смертный, право, трудно даже понять, как устроен этот смертный: как бы ни
была пошла новость, но лишь бы она
была новость, он непременно сообщит ее другому смертному, хотя бы именно для того только, чтобы сказать: «Посмотрите, какую ложь распустили!» — а другой смертный с удовольствием преклонит ухо, хотя после скажет сам: «Да это совершенно пошлая ложь, не стоящая никакого
внимания!» — и вслед за тем сей же час отправится искать третьего смертного, чтобы, рассказавши ему, после вместе с ним воскликнуть с благородным негодованием: «Какая пошлая ложь!» И это непременно обойдет весь город, и все смертные, сколько их ни
есть, наговорятся непременно досыта и потом признают, что это не стоит
внимания и не достойно, чтобы о нем говорить.
В другое время и при других обстоятельствах подобные слухи, может
быть, не обратили бы на себя никакого
внимания; но город N. уже давно не получал никаких совершенно вестей.
Они говорили, что все это вздор, что похищенье губернаторской дочки более дело гусарское, нежели гражданское, что Чичиков не сделает этого, что бабы врут, что баба что мешок: что положат, то несет, что главный предмет, на который нужно обратить
внимание,
есть мертвые души, которые, впрочем, черт его знает, что значат, но в них заключено, однако ж, весьма скверное, нехорошее.
— Чем больше слушаешь вас, почтеннейший Константин Федорович, — сказал Чичиков, — тем большее получаешь желание слушать. Скажите, досточтимый мною: если бы, например, я возымел намерение сделаться помещиком, положим, здешней губернии, на что преимущественно обратить
внимание? как
быть, как поступить, чтобы в непродолжительное <время> разбогатеть, чтобы тем, так сказать, исполнить существенную обязанность гражданина?
Промозглый сырой чулан с запахом сапогов и онуч гарнизонных солдат, некрашеный стол, два скверных стула, с железною решеткой окно, дряхлая печь, сквозь щели которой шел дым и не давало тепла, — вот обиталище, где помещен
был наш <герой>, уже
было начинавший вкушать сладость жизни и привлекать
внимание соотечественников в тонком новом фраке наваринского пламени и дыма.
— Вас может только наградить один Бог за такую службу, Афанасий Васильевич. А я вам не скажу ни одного слова, потому что, — вы сами можете чувствовать, — всякое слово тут бессильно. Но позвольте мне одно сказать насчет той просьбы. Скажите сами: имею ли я право оставить это дело без
внимания и справедливо ли, честно ли с моей стороны
будет простить мерзавцев.
Неточные совпадения
Городничий. В других городах, осмелюсь доложить вам, градоправители и чиновники больше заботятся о своей, то
есть, пользе. А здесь, можно сказать, нет другого помышления, кроме того, чтобы благочинием и бдительностью заслужить
внимание начальства.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что, друг, скажи, пожалуйста: на что больше барин твой обращает
внимание, то
есть что ему в дороге больше нравится?
Стародум. Мне приятно расположение души твоей. С радостью подам тебе мои советы. Слушай меня с таким
вниманием, с какою искренностию я говорить
буду. Поближе.
Легко
было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее
было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как
внимание их
было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.
Если б исследователи нашей старины обратили на этот предмет должное
внимание, то можно
быть заранее уверенным, что открылось бы многое, что доселе находится под спудом тайны.