— Коли я уж начал говорить, так буду, как македонский солдат, вещи называть своим именем, а там что будет,
не мое дело; я стар, однако трусом меня никто не назовет, да и я, из трусости, не назову неблагородного поступка — благородным.
Неточные совпадения
Вы знаете, по плоти я ей отец, так вы бы и пришли ко мне, да и попросили бы
моего согласия и позволения; а вы задним крыльцом пошли, да и попались, — прошу на меня
не пенять, я у себя в доме таких романов
не допущу; мудреное ли
дело девке голову вскружить!
— Я вам очень благодарен за участие, но должен предупредить вас, что я здоров и вовсе
не шутя, а в самом
деле хочу (здесь он запнулся)… жениться и
не понимаю, что вы имеете против
моего благополучия.
— Очень многое! — Старик сделал пресерьезное лицо. — Я вас люблю, молодой человек, и потому жалею. Вы, Дмитрий Яковлевич, на закате
моих дней напомнили мне
мою юность, много прошедшего напомнили; я вам желаю добра, и молчать теперь мне показалось преступлением. Ну, как вам жениться в ваши лета? Ведь это Негров вас надул… Вот видите ли, как вы взволнованы, вы
не хотите меня слушать, я это вижу, но я вас заставлю выслушать меня; лета имеют свои права…
Будьте уверены, что любовь пройдет в обоих случаях: уедете куда-нибудь — пройдет; женитесь — еще скорее пройдет; я сам был влюблен и
не раз, а раз пять, но бог спас; и я, возвращаясь теперь домой, спокойно и тихо отдыхаю от своих трудов;
день я весь принадлежу
моим больным, вечерком в вистик сыграешь, да и ляжешь себе без заботы…
По слабости ли сил, по недостатку ли характера, но
дело в том, что я — бесполезный человек, и, убедившись в этом, я полагаю, что я один хозяин над
моей жизнию; я еще
не настолько разлюбил жизнь, чтоб застрелиться, и уж
не люблю ее настолько, чтоб жить на диете, водить себя на помочах, устранять сильные ощущения и вкусные блюда для того, чтоб продлить на долгое время эту жизнь больничного пациента.
— Старик умер среди кротких занятий своих, и вы, которые
не знали его в глаза, и толпа детей, которых он учил, и я с матерью — помянем его с любовью и горестью. Смерть его многим будет тяжелый удар. В этом отношении я счастливее его: умри я, после кончины
моей матери, и я уверен, что никому
не доставлю горькой минуты, потому что до меня нет никому
дела.
Раздосадованный, я бросил
мои поиски; занятья
не клеились,
дело было ранней весною, погода стояла ясная и прохладная; скитальческая жизнь
моя оставила во мне страсть к бродяжничеству: я решился сделать несколько маленьких путешествий пешком по окрестностям Женевы.
27 июня. Его грусть принимает вид безвыходного отчаяния. В те
дни после грустных разговоров являлись минуты несколько посветлее. Теперь нет. Я
не знаю, что мне делать. Я изнемогаю. Много надобно было, чтоб довесть этого кроткого человека до отчаяния, — я довела его, я
не умела сохранить эту любовь. Он
не верит больше словам
моей любви, он гибнет. Умереть бы мне теперь… сейчас, сейчас бы умерла!
«Вопросы о ее чувствах, о том, что делалось и может делаться в ее душе, это
не мое дело, это дело ее совести и подлежит религии», сказал он себе, чувствуя облегчение при сознании, что найден тот пункт узаконений, которому подлежало возникшее обстоятельство.
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В первом случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что
не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и знаю, что Богу повинуюсь.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь
мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа
моя жаждет просвещения.
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами!
не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Да я-то знаю — годится или
не годится; это
мое дело, мошенник такой!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».
Унтер-офицерша. По ошибке, отец
мой! Бабы-то наши задрались на рынке, а полиция
не подоспела, да и схвати меня. Да так отрапортовали: два
дни сидеть
не могла.