Неточные совпадения
Перед нею сидела на стуле какая-то длинная, сухая женская фигура
в чепчике, с головою, несколько качавшеюся, что сообщало оборке на чепце беспрерывное колебание; она вязала шерстяной шарф на двух огромных спицах, глядя на него сквозь тяжелые
очки, которых обкладка, сделанная, впрочем, из серебра, скорее напоминала пушечный лафет, чем вещь, долженствующую покоиться на носу человека; затасканный темный капот, огромный ридикюль, из которого торчали еще какие-то спицы, показывали, что эта особа — свой человек, и притом — небогатый человек; последнее всего яснее можно было
заметить по тону Марьи Степановны.
Неточные совпадения
С семьей Панфила Харликова // Приехал и мосье Трике, // Остряк, недавно из Тамбова, //
В очках и
в рыжем парике. // Как истинный француз,
в кармане // Трике привез куплет Татьяне // На голос, знаемый детьми: // Réveillez-vous, belle endormie. // Меж ветхих песен альманаха // Был напечатан сей куплет; // Трике, догадливый поэт, // Его на свет явил из праха, // И
смело вместо belle Nina // Поставил belle Tatiana.
— Однако —
в какой струе плыть? Вот мой вопрос, откровенно говоря. Никому, брат, не верю я. И тебе не верю. Политикой ты занимаешься, — все люди
в очках занимаются политикой. И, затем, ты адвокат, а каждый адвокат
метит в Гамбетты и Жюль Фавры.
Уже
в начале рассказа бабушки я
заметил, что Хорошее Дело чем-то обеспокоен: он странно, судорожно двигал руками, снимал и надевал
очки, помахивал ими
в меру певучих слов, кивал головою, касался глаз, крепко нажимая их пальцами, и всё вытирал быстрым движением ладони лоб и щеки, как сильно вспотевший. Когда кто-либо из слушателей двигался, кашлял, шаркал ногами, нахлебник строго шипел:
— Гм! — говорил Николай
в следующую минуту, глядя на нее через
очки. — Кабы этот ваш мужичок поторопился прийти к нам! Видите ли, о Рыбине необходимо написать бумажку для деревни, ему это не повредит, раз он ведет себя так
смело. Я сегодня же напишу, Людмила живо ее напечатает… А вот как бумажка попадет туда?
Полковник Брем, одетый
в кожаную шведскую куртку, стоял у окна, спиною к двери, и не
заметил, как вошел Ромашов. Он возился около стеклянного аквариума, запустив
в него руку по локоть. Ромашов должен был два раза громко прокашляться, прежде чем Брем повернул свое худое, бородатое, длинное лицо
в старинных черепаховых
очках.