Неточные совпадения
Христианство сначала понимало, что с тем понятием о браке, которое оно развивало, с тем понятием о бессмертии души, которое оно проповедовало, второй брак — вообще нелепость; но, делая постоянно уступки
миру, церковь перехитрила и встретилась с неумолимой логикой жизни — с простым детским
сердцем, практически восставшим против благочестивой нелепости считать подругу отца — своей матерью.
Новый
мир толкался в дверь, наши души, наши
сердца растворялись ему. Сен-симонизм лег в основу наших убеждений и неизменно остался в существенном.
Осиротевшая мать совершенно предалась мистицизму; она нашла спасение от тоски в
мире таинственных примирений, она была обманута лестью религии — человеческому
сердцу.
Мы встречали Новый год дома, уединенно; только А. Л. Витберг был у нас. Недоставало маленького Александра в кружке нашем, малютка покоился безмятежным сном, для него еще не существует ни прошедшего, ни будущего. Спи, мой ангел, беззаботно, я молюсь о тебе — и о тебе, дитя мое, еще не родившееся, но которого я уже люблю всей любовью матери, твое движение, твой трепет так много говорят моему
сердцу. Да будет твое пришествие в
мир радостно и благословенно!»
Тогда будут жить в правде и свободе для красоты, и лучшими будут считаться те, которые шире обнимут
сердцем мир, которые глубже полюбят его, лучшими будут свободнейшие — в них наибольше красоты!
Но еще не спета песня всех прекрасней, // Песня о начале всех начал на свете, // Песнь о
сердце мира, о волшебном сердце // Той, кого мы, люди, Матерью зовем!
Юность —
сердце мира, верь тому, что говорит она в чистосердечии своём и стремлении к доброму, — тогда вечно светел будет день наш и вся земля облечётся в радость и свет, и благословим её — собор вселенского добра».
Неточные совпадения
Средь
мира дольного // Для
сердца вольного // Есть два пути.
Зеленеет лес, // Зеленеет луг, // Где низиночка — // Там и зеркало! // Хорошо, светло // В
мире Божием, // Хорошо, легко, // Ясно на́
сердце. // По водам плыву // Белым лебедем, // По степям бегу // Перепелочкой.
Красивая, здоровая. // А деток не дал Бог! // Пока у ней гостила я, // Все время с Лиодорушкой // Носилась, как с родным. // Весна уж начиналася, // Березка распускалася, // Как мы домой пошли… // Хорошо, светло // В
мире Божием! // Хорошо, легко, // Ясно н а ́
сердце.
Постепенно разыгрываясь, фантазия Грустилова умчалась наконец в надзвездный
мир, куда он по очереди переселил вместе с собою всех этих полуобнаженных богинь, которых бюсты так глубоко уязвляли его
сердце.
"Мудрые
мира сего! — восклицает по этому поводу летописец, — прилежно о сем помыслите! и да не смущаются
сердца ваши при взгляде на шелепа и иные орудия, в коих, по высокоумному мнению вашему, якобы сила и свет просвещения замыкаются!"