Неточные совпадения
За домом, знаете, большой сад, мы туда, думаем, там
останемся сохранны; сели, пригорюнившись, на скамеечках, вдруг откуда ни возьмись ватага солдат, препьяных, один бросился
с Павла Ивановича дорожный тулупчик скидывать; старик не
дает, солдат выхватил тесак да по лицу его и хвать, так у них до кончины шрам и
остался; другие принялись за нас, один солдат вырвал вас у кормилицы, развернул пеленки, нет ли-де каких ассигнаций или брильянтов, видит, что ничего нет, так нарочно, озорник, изодрал пеленки, да и бросил.
И, обиженный неблагодарностью своего друга, он нюхал
с гневом табак и бросал Макбету в нос, что
оставалось на пальцах, после чего тот чихал, ужасно неловко лапой снимал
с глаз табак, попавший в нос, и,
с полным негодованием оставляя залавок, царапал дверь; Бакай ему отворял ее со словами «мерзавец!» и
давал ему ногой толчок. Тут обыкновенно возвращались мальчики, и он принимался ковырять масло.
Не вынес больше отец,
с него было довольно, он умер.
Остались дети одни
с матерью, кой-как перебиваясь
с дня на день. Чем больше было нужд, тем больше работали сыновья; трое блестящим образом окончили курс в университете и вышли кандидатами. Старшие уехали в Петербург, оба отличные математики, они, сверх службы (один во флоте, другой в инженерах),
давали уроки и, отказывая себе во всем, посылали в семью вырученные деньги.
Когда новогородцы поселились в Хлынове (Вятке), они икону перенесли, но она исчезла и снова явилась на Великой реке в пятидесяти верстах от Вятки; новогородцы опять перенесли ее, но
с тем вместе
дали обет, если икона
останется, ежегодно носить ее торжественным ходом на Великую реку, кажется 23 мая.
Я ему заметил, что в Кенигсберге я спрашивал и мне сказали, что места
останутся, кондуктор ссылался на снег и на необходимость взять дилижанс на полозьях; против этого нечего было сказать. Мы начали перегружаться
с детьми и
с пожитками ночью, в мокром снегу. На следующей станции та же история, и кондуктор уже не
давал себе труда объяснять перемену экипажа. Так мы проехали
с полдороги, тут он объявил нам очень просто, что «нам
дадут только пять мест».
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться
с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица!
Дай жаркое! Там супу немного
осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
У батюшки, у матушки //
С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, //
Дай Бог
с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда
останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Вдали вилась пыль — Азамат скакал на лихом Карагёзе; на бегу Казбич выхватил из чехла ружье и выстрелил,
с минуту он
остался неподвижен, пока не убедился, что
дал промах; потом завизжал, ударил ружье о камень, разбил его вдребезги, повалился на землю и зарыдал, как ребенок…
— Постой, постой! — закричал вдруг Максим Максимыч, ухватясь за дверцы коляски, — совсем было забыл… У меня
остались ваши бумаги, Григорий Александрович… я их таскаю
с собой… думал найти вас в Грузии, а вот где Бог
дал свидеться… Что мне
с ними делать?..
А между тем
дамы уехали, хорошенькая головка
с тоненькими чертами лица и тоненьким станом скрылась, как что-то похожее на виденье, и опять
осталась дорога, бричка, тройка знакомых читателю лошадей, Селифан, Чичиков, гладь и пустота окрестных полей.