Неточные совпадения
Эти
письма все сохранились. Я их оставил в Москве. Ужасно хотелось бы перечитать их и страшно
коснуться…
Что
касается до споров наших, их сам Грановский окончил, он заключил следующими словами
письмо ко мне из Москвы в Женеву 25 августа 1849 года. С благочестием и гордостию повторяю я их...
На это
письмо Маццини отвечал несколькими дружескими строками, в которых, не
касаясь сущности, говорил о необходимости соединения всех сил в одно единое действие, грустил о разномыслии их и проч.
Неточные совпадения
— Я только хочу сказать, что те права, которые меня… мой интерес затрагивают, я буду всегда защищать всеми силами; что когда у нас, у студентов, делали обыск и читали наши
письма жандармы, я готов всеми силами защищать эти права, защищать мои права образования, свободы. Я понимаю военную повинность, которая затрагивает судьбу моих детей, братьев и меня самого; я готов обсуждать то, что меня
касается; но судить, куда распределить сорок тысяч земских денег, или Алешу-дурачка судить, — я не понимаю и не могу.
— Извините, сударь, — дрожа со злости, ответил Лужин, — в
письме моем я распространился о ваших качествах и поступках единственно в исполнении тем самым просьбы вашей сестрицы и мамаши описать им: как я вас нашел и какое вы на меня произвели впечатление? Что же
касается до означенного в
письме моем, то найдите хоть строчку несправедливую, то есть что вы не истратили денег и что в семействе том, хотя бы и несчастном, не находилось недостойных лиц?
— Вот вы этак все на меня!.. — Ну, ну, поди, поди! — в одно и то же время закричали друг на друга Обломов и Захар. Захар ушел, а Обломов начал читать
письмо, писанное точно квасом, на серой бумаге, с печатью из бурого сургуча. Огромные бледные буквы тянулись в торжественной процессии, не
касаясь друг друга, по отвесной линии, от верхнего угла к нижнему. Шествие иногда нарушалось бледно-чернильным большим пятном.
Наконец упрямо привязался к воспоминанию о Беловодовой, вынул ее акварельный портрет, стараясь привести на память последний разговор с нею, и кончил тем, что написал к Аянову целый ряд
писем — литературных произведений в своем роде, требуя от него подробнейших сведений обо всем, что
касалось Софьи: где, что она, на даче или в деревне?
— Да, да, помню. Нет, брат, память у меня не дурна, я помню всякую мелочь, если она
касается или занимает меня. Но, признаюсь вам, что на этот раз я ни о чем этом не думала, мне в голову не приходил ни разговор наш, ни
письмо на синей бумаге…