Неточные совпадения
Тут я догадываюсь, что дело совсем не в шляпе, а в том, что Кузьма звал на
поле битвы Петра Федоровича.
В этой крипте должны были покоиться все герои, павшие в 1812 году, вечная панихида должна была служиться о убиенных на
поле битвы, по стенам должны были быть иссечены имена всех их, от полководцев до рядовых.
Где? укажите — я бросаю смело перчатку — исключаю только на время одну страну, Италию, и отмерю шаги
поля битвы, то есть не выпущу противника из статистики в историю.
Так я оставил
поле битвы и уехал из России Обе стороны высказались еще раз, [Статья К. Кавелина и ответ Ю. Самарина. Об них в «Dévelop. des idées revolut.» (Прим. А. И. Герцена.)] и все вопросы переставились громадными событиями 1848 года.
На другой день, то есть в день отъезда, я отправился к Гарибальди в семь часов утра и нарочно для этого ночевал в Лондоне. Он был мрачен, отрывист, тут только можно было догадаться, что он привык к начальству, что он был железным вождем на
поле битвы и на море.
Неточные совпадения
Тарас уже видел то по движенью и шуму в городе и расторопно хлопотал, строил, раздавал приказы и наказы, уставил в три таборы курени, обнесши их возами в виде крепостей, — род
битвы, в которой бывали непобедимы запорожцы; двум куреням повелел забраться в засаду: убил часть
поля острыми кольями, изломанным оружием, обломками копьев, чтобы при случае нагнать туда неприятельскую конницу.
Как услышали уманцы, что куренного их атамана Бородатого нет уже в живых, бросили
поле битвы и прибежали прибрать его тело; и тут же стали совещаться, кого выбрать в куренные. Наконец сказали:
Он торжествовал внутренне, что ушел от ее докучливых, мучительных требований и гроз, из-под того горизонта, под которым блещут молнии великих радостей и раздаются внезапные удары великих скорбей, где играют ложные надежды и великолепные призраки счастья, где гложет и снедает человека собственная мысль и убивает страсть, где падает и торжествует ум, где сражается в непрестанной
битве человек и уходит с
поля битвы истерзанный и все недовольный и ненасытимый.
Таким образом, на этом
поле пока и шла
битва: обе соперницы как бы соперничали одна перед другой в деликатности и терпении, и князь в конце концов уже не знал, которой из них более удивляться, и, по обыкновению всех слабых, но нежных сердцем людей, кончил тем, что начал страдать и винить во всем одного себя.
Война мира славянского и мира германского не есть только столкновение вооруженных сил на
полях битвы; она глубже, это — духовная война, борьба за господство разного духа в мире, столкновение и переплетение восточного и западного христианского мира.