В противоположной двери гостиной, через которую виднелся роскошный будуар, появилась изящная блондинка с красноватым цветом волос, одетая в роскошный пеньюар из
легкой материи, сплошь обшитой кружевами, так что казалось, что его обладательница утопала в кружевных волнах. Картина была поразительная.
На ней было шелковое, из
легкой материи («матерчатое») платьице, но тоже как-то очень чудно надетое, едва застегнутое, и сзади у талии, в самом начале юбки, разорванное; целый клок отставал и висел болтаясь.
Она сидела против него, упираясь маленькими ножками в перекладину, прибитую ко дну лодки, и с каждым ударом вёсел отклоняла свой корпус назад. Тогда под
лёгкой материей платья рельефно обрисовывалась девичья грудь, высокая, упругая, вздрагивавшая от движений.
И путники торопливо пошли к загадочному предмету и вскоре убедились, что никакого зайца здесь, действительно, не было, а над краем канавы, то влетал, то падал белый кусок какой-то
легкой материи.
Вместо всяких рукавов золотые аграфы соединяли и придерживали
легкую материю корсажа на ее плечах, которые, казалось, вздрагивали под восторженными взглядами мужчин.
Неточные совпадения
Предупреждаю, штанами горжусь! — и он расправил перед Раскольниковым серые, из
легкой летней шерстяной
материи панталоны, — ни дырочки, ни пятнышка, а между тем весьма сносные, хотя и поношенные, таковая же и жилетка, одноцвет, как мода требует.
Материи, кажется, считаются, как подарок, выше; но их охотно можно променять на эти
легкие, почти прозрачные, оригинальные чашки.
Из этих волокон делают
материи, вроде кисеи,
легкие, прозрачные, и потом носовые платки, те дорогие лоскутки, которые барыни возят в вечерние собрания напоказ и в которые сморкаться не положено.
Полные таких мыслей, сидели они однажды утром на балконе перед палисадником. День был прекрасный;
легкий ветерок колыхал полосатую маркизу [Маркиза — навес из бумажной
материи, защищающий от солнца.] балкона и навевал прохладу; палисадник, облитый горячими лучами полуденного солнца, блистал всею своею красою.
Господин, в
легком костюме из шелковой сырцовой
материи и в соломенной шляпе, с навернутым на тулью кисейным полотенцем (летний костюм местных щеголей), встал со скамейки, мимо которой проходил Василий Петрович, и сказал: