У нее рвалось сердце, в груди было тесно, в горле сухо и горячо. Глубоко внутри ее рождались слова большой, все и всех обнимающей любви и
жгли язык ее, двигая его все сильней, все свободнее.
Неточные совпадения
По настоянию деда Акима Дронов вместе с Климом готовился в гимназию и на уроках Томилина обнаруживал тоже судорожную торопливость, Климу и она казалась жадностью. Спрашивая учителя или отвечая ему, Дронов говорил очень быстро и как-то так всасывая слова, точно они, горячие,
жгли губы его и
язык. Клим несколько раз допытывался у товарища, навязанного ему Настоящим Стариком:
В груди у Половодова точно что
жгло,
язык пересох, снег попадал ему за раскрытый воротник шубы, но он ничего не чувствовал, кроме глухого отчаяния, которое придавило его как камень. Вот на каланче пробило двенадцать часов… Нужно было куда-нибудь идти; но куда?.. К своему очагу, в «Магнит»? Пошатываясь, Половодов, как пьяный, побрел вниз по Нагорной улице. Огни в домах везде были потушены; глухая осенняя ночь точно проглотила весь город. Только в одном месте светил огонек… Половодов узнал дом Заплатиной.
Сначала удельный период — князья
жгут; потом татарский период — татары
жгут; потом московский период —
жгут, в реке топят и в синодики записывают; потом самозванщина —
жгут, кресты целуют, бороды друг у дружки по волоску выщипывают; потом лейб-кампанский период —
жгут, бьют кнутом, отрезывают
языки, раздают мужиков и пьют венгерское; потом наказ наместникам"како в благопотребное время на законы наступать надлежит"; потом учреждение губернских правлений"како таковым благопотребным на закон наступаниям приличное в законах же оправдание находить", а, наконец, и появление прокуроров"како без надобности в сети уловлять".
Видеть шалопайство вторгающимся во все жизненные отношения, нюхающим, чем; пахнет в человеческой душе, читающим по складам в человеческом сердце, и чувствовать, что наболевшее слово негодования не только не
жжет ничьих сердец, а, напротив, бессильно замирает на
языке, — разве может существовать более тяжелое, более удручающее зрелище?
Сижу — молчу. И всё во мне молчит, как свинцом облито, тяжёл я, подобно камню, и холоден, словно лёд. Сжал зубы, будто этим хотел мысли свои сдержать, а мысли разгораются, как угли,
жгут меня. Кусаться рад бы, да некого кусать. Схватился руками за волосы свои, качаю себя, как
язык колокола, и внутренно кричу, реву, беснуюсь.