Неточные совпадения
Между тем в стан его стали прибывать многие знатные новгородцы и молили принять их в службу; иные из них предвидели неминуемую
гибель своего отечества, другие же, опасаясь злобы своих сограждан, которые немилосердно гнали всех подозреваемых в тайных связях с московским
князем, ускользнули от меча отечества и оградились московским от явно грозившей им смерти.
В одно из следующих свиданий выработан был этою достойною парочкою план построить
гибель князя, княжны и Якова Потаповича на чувстве Малюты Скуратова к княжне Евпраксии, для чего Григорий Семенович должен был перейти на службу к этому «всемогущему царскому любимцу», что, как мы знаем, и устроилось, сверх ожидания, очень скоро.
Неточные совпадения
«Одним из тех ужасных, редких явлений в природе, случающихся, однако же, чаще в Японии, нежели в других странах, совершилась
гибель фрегата «Диана». Так начинается рапорт адмирала к великому
князю, генерал-адмиралу, — и затем, шаг за шагом, минута за минутой, повествует о грандиозном событии и его разрушительном действии на берегах и на фрегате.
А заключилось оно грандиозной катастрофой, именно землетрясением в Японии и
гибелью фрегата «Дианы», о чем в свое время газеты извещали публику. О том же подробно доносил великому
князю, генерал-адмиралу, начальник экспедиции в Японию генерал-адъютант (ныне граф) Е. В. Путятин.
Изумленный пылким ее гневом, посол безмолвствует, но, устыдясь робости своей, возвышает голос и хочет доказать необходимую
гибель Новагорода, если Казимир не защитит его от
князя московского…
А
князь тем ядом напитал // Свои послушливые стрелы, // И с ними
гибель разослал // К соседям в чуждые пределы.
В «Холстомере» перед нами история двух прекрасных зверей, четвероногого и двуногого — пегого мерина Холстомера и красавца-гусара,
князя Серпуховского. Мерин рассказывает про своего хозяина-князя: «Хотя он был причиною моей
гибели, хотя он никого и ничего никогда не любил, я люблю и любил его именно за это. Мне нравилось в нем именно то, что он был красив, счастлив, богат и потому никого не любил… Он ничего не боялся и никого не любил, кроме себя, и за это все любили его».