Училась она по-прежнему хорошо, и в особенности по русской словесности, которую преподавал студент — некто Виссарион Иванович Беляев, восторженный юноша, с открытым, выразительным, хотя и очень
некрасивым лицом и длинными черными как смоль, жесткими, прямыми волосами.
Некрасивый лицом и фигурой, но замечательно талантливый, он был готов отдать последнее не только нуждающемуся товарищу, но даже первому встречному, и несмотря на громадность получаемого жалованья, всегда был без копейки и вечно забирал вперед у антрепренеров.
В комнате была девушка в войлочной шляпе, в шубке, жилистая, с худым
некрасивым лицом, в котором хороши были одни глаза с поднятыми над ними бровями.
Подле этой дамы у левого окошка стояла молодая девушка с довольно
некрасивым лицом, с рыженькими жиденькими волосами, бедно, хотя и весьма опрятно одетая.
Я невольно полюбовался Павлушей. Он был очень хорош в это мгновение. Его
некрасивое лицо, оживленное быстрой ездой, горело смелой удалью и твердой решимостью. Без хворостинки в руке, ночью, он, нимало не колеблясь поскакал один на волка… «Что за славный мальчик!» — думал я, глядя на него.
Неточные совпадения
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник на лбу;
некрасивое желтое
лицо ее стало еще
некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова плакать. И на него нашло умиление: он схватил ее пухлую руку и стал целовать ее.
Стремов был человек лет пятидесяти, полуседой, еще свежий, очень
некрасивый, но с характерным и умным
лицом. Лиза Меркалова была племянница его жены, и он проводил все свои свободные часы с нею. Встретив Анну Каренину, он, по службе враг Алексея Александровича, как светский и умный человек, постарался быть с нею, женой своего врага, особенно любезным.
На другой день поутру я только что стал одеваться, как дверь отворилась, и ко мне вошел молодой офицер невысокого роста, с
лицом смуглым и отменно
некрасивым, но чрезвычайно живым.
Клим взглянул на
некрасивую девочку неодобрительно, он стал замечать, что Люба умнеет, и это было почему-то неприятно. Но ему очень нравилось наблюдать, что Дронов становится менее самонадеян и уныние выступает на его исхудавшем, озабоченном
лице. К его взвизгивающим вопросам примешивалась теперь нота раздражения, и он слишком долго и громко хохотал, когда Макаров, объясняя ему что-то, пошутил:
Ранцева была
некрасивая молодая женщина с умным и кротким выражением
лица, которое имело свойство вдруг, при улыбке, преображаться и делаться веселым, бодрым и обворожительным.