В публике господствовало оживление. Шли разговоры, высказывались суждения, старались заранее предрешить
исход дела. В толпе сновали «защитники правды» — адвокаты, присяжные поверенные со значками в петлицах фраков и без этих украшений — частные поверенные и помощники присяжных поверенных.
О возможном неудачном
исходе дела никто и не помышлял, хотя мысль о прекращении его судебного палатою, в чем почти ручался Арефьев, была оставлена по той весьма простой причине, что обвинительный акт был уже ею утвержден и выдан подсудимым.
Смертельно поражены были таким неожиданным для них
исходом дела все приспешники Гиршфельда, поражены тем более, что при благополучном для него исходе процесса, они все рассчитывали на его великие и богатые милости. В одно мгновение все надежды рухнули.
Неточные совпадения
«Нужно подделаться к старику и сделаться его поверенным. Если же он умрет (поскорей бы) — крупное утверждение в правах наследства, управление
делами и именьями, можно даже жениться… Это худший
исход… но все-таки».
Княгиню Зинаиду Павловну такой
исход этого
дела страшно поразил, так как она, несмотря на то, Гиршфельд, как мы видели, объявил ей прямо, что деньги потеряны безвозвратно, все-таки надеялась. Благодаря отчасти этой надежде, она подарила княжне Маргарите пятьдесят тысяч рублей и обещала после своей смерти отказать ей полтораста, когда та, узнав как бы случайно о потере ею всего ее состояния, подняла крик, что будет жаловаться на Гиршфельда и сотрет его с лица земли.
Когда
исход банковского
дела окончательно выяснился, она, надо сказать правду, раскаялась, но ничем не выдала этого перед ним.
Задачею
дела было, если не уничтожить совершенно пожизненное владение Антонины Луганской судебным порядком, доказав незаконность ее брака, то путем возбуждения
дела об его недействительности и посредством угроз и убеждений склонить ее отказаться самой от пожизненного владения, конечно за известное вознаграждение. При обоих
исходах Василий Луганский делался собственником и распорядителем этих имений, как единственный законный наследник после брата Михаила.
Между тем угроза самоубийством — единственное средство добиться ее согласия, а в случае ее отказа — оно и единственный, на самом
деле,
исход в его положении.
За благополучный
исход для
дела, возбужденного по доносам князя Владимира и барона Розена, Гиршфельд был покоен, хотя
дело это, по собранным им сведениям, все еще находилось в рассмотрении прокурорского надзора. Тревожила его полученная прокурором жалоба Луганского, о чем он узнал тоже стороной, хотя по ней еще не приступали к производству следствия.
Это решило
исход дела; стало совершенно ясно, что в таком положении мальчишка не мог драться, а я, конечно, был слишком великодушен, чтобы воспользоваться его неудобным положением.
Так что если уже утром, едучи в Версаль, я сомневался в успешном
исходе дела, то теперь, слушая Клемансо, чувствовал, что и сомнения не может быть.
Самое возвышение ее произошло совершенно неожиданно, так что предводительши и советницы, с нетерпением ждавшие, на ком остановится Феденькин выбор, были изумлены и сконфужены таким странным
исходом дела.
Пепко, узнавший об
исходе дела, остался совершенно равнодушен и даже по своему коварству, кажется, тайно торжествовал. У нас вообще установились крайне неловкие отношения, выход из которых был один — разойтись. Мы не говорили между собой по целым неделям. Очевидно, Пепко находился под влиянием Анны Петровны, продолжавшей меня ненавидеть с женской последовательностью. Нет ничего хуже таких отношений, особенно когда связан необходимостью прозябать в одной конуре.
Неточные совпадения
Аленка словно обеспамятела. Она металась и, как бы уверенная в неизбежном
исходе своего
дела, только повторяла:"Тошно мне! ох, батюшки, тошно мне!"
Но он не без основания думал, что натуральный
исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных сил.] есть все-таки сечение, и это сознание подкрепляло его. В ожидании этого
исхода он занимался
делами и писал втихомолку устав «о нестеснении градоначальников законами». Первый и единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие, то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя в действии облегчит».
Может быть, так и разрешилось бы это
дело исподволь, если б мирному
исходу его не помешали замыслы некоторых беспокойных честолюбцев, которые уже и в то время были известны под именем"крайних".
А именно: в
день битвы, когда обе стороны встали друг против друга стеной, головотяпы, неуверенные в успешном
исходе своего
дела, прибегли к колдовству: пустили на кособрюхих солнышко.
«Что ж, неужели я все
дело хотел поправить одним Разумихиным и всему
исход нашел в Разумихине?» — спрашивал он себя с удивлением.