Неточные совпадения
Оголение и уплощение таинственной, глубокой «живой жизни» потрясает здесь душу почти мистическим ужасом. Подошел к жизни поганый «древний зверь», — и вот жизнь стала так проста, так анатомически-осязаема. С девушки воздушно-светлой, как утренняя греза, на наших глазах как будто спадают одежды, она — уж просто тело, просто женское мясо. Взгляд зверя говорит ей: «Да, ты
женщина, которая может принадлежать каждому и мне тоже», — и тянет ее к себе, и
радостную утреннюю грезу превращает — в бурую кобылку.
В свое время Позднышев влюбляется, женится. Все, конечно, происходит очень просто, без всяких этих «
радостных ужасов», которые испытываются Наташами и Левиными. «Джерси было ей особенно к лицу, также и локоны. После проведенного в близости с ней дня захотелось еще большей близости». И вот — брак. С одной стороны — мужчина-блудник, у которого горят глаза на женское мясо, с другой —
женщина, «или раба на базаре, или привада на капкан».
«Кити крепче оперлась на руку Левина и прижала ее к себе. Он наедине с нею испытывал теперь, когда мысль о ее беременности ни на минуту не покидала его, то еще новое для него и
радостное, совершенно чистое от чувственности наслаждение близости к любимой
женщине. Ему хотелось слышать звук ее голоса, изменившегося теперь при беременности. В голосе, как и во взгляде, была мягкость и серьезность, подобная той, которая бывает у людей, постоянно сосредоточенных над одним любимым делом».
«Когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими,
радостными слезами, любовь к одной
женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни.
Неточные совпадения
Он уже забыл о минутном неприятном впечатлении и наедине с нею испытывал теперь, когда мысль о ее беременности ни на минуту не покидала его, то, еще новое для него и
радостное, совершенно чистое от чувственности наслаждение близости к любимой
женщине.
— Вы говорите, не надо ли чего, — сказала Маслова, стараясь удержать губы от
радостной улыбки, — нельзя ли эту
женщину оставить, а то мучается. Вот бы сказали начальству.
Не успел Нехлюдов назвать себя, как лицо
женщины приняло испуганное и
радостное выражение.
Он был именно такого свойства ревнивец, что в разлуке с любимою
женщиной тотчас же навыдумывал бог знает каких ужасов о том, что с нею делается и как она ему там «изменяет», но, прибежав к ней опять, потрясенный, убитый, уверенный уже безвозвратно, что она успела-таки ему изменить, с первого же взгляда на ее лицо, на смеющееся, веселое и ласковое лицо этой
женщины, — тотчас же возрождался духом, тотчас же терял всякое подозрение и с
радостным стыдом бранил себя сам за ревность.
И сокровенная мечта сразу станет явью, и он будет смотреть на них, брать их за руки, слушать их нежный смех и пение, и это будет непонятным, но
радостным утешением в той страстной жажде, с которой он стремился к одной
женщине в мире, к ней, к Шурочке!