Неточные совпадения
Стройными рядами, блестя шлемами и щитами, устремляются на крепость мои
грозные когорты. Нигде никакого замешательства. Крепость взята одним ударом! До вечернего чая мною завоевано десять крепостей, — и выучен трудный, огромный урок, беспощадно заданный
учителем латинского языка,
грозным Осипом Антоновичем Петрученко.
Слово, кинутое так звонко, прямо в лицо
грозному учителю, сразу поглощает все остальные звуки. Секунда молчания, потом неистовый визг, хохот, толкотня. Исступление охватывает весь коридор. К Самаревичу проталкиваются малыши, опережают его, становятся впереди, кричат: «бирка, бирка!» — и опять ныряют в толпу. Изумленный, испуганный бедный маниак стоит среди этого живого водоворота, поворачивая голову и сверкая сухими, воспаленными глазами.
Подай, говорят тебе, негодяй!» — сказал
грозный учитель, схватил пальцами масляный блин и выбросил его за окно, строго запретив бегавшим по двору школьникам поднимать его.
Неточные совпадения
Но где же первый, званый гость? // Где первый,
грозный наш
учитель, // Чью долговременную злость // Смирил полтавский победитель? // И где ж Мазепа? где злодей? // Куда бежал Иуда в страхе? // Зачем король не меж гостей? // Зачем изменник не на плахе?
А вот и наши. Важно, ни на кого не обращая внимания, сомом проплыл наш непобедимый
учитель фехтования Тарас Петрович Тарасов, с
грозными усами и веником под мышкой. Его атлетическая грузная фигура начинала уже покрываться слоем жира, еще увеличившим холмы бицепсов и жилистые икры ног… Вот с кого лепить Геркулеса!
Мы знали о
грозном Киченке, о старых
учителях, о надзирателе Журавском, о Мине, жена которого угощала гимназистов в перемену отличными пирожками по полторы копейки, а сам он тех же гимназистов угощал в карцере розгами.
Из одной этой угрозы читатели могут видеть, что некоему упоминаемому здесь
учителю Варнаве Препотенскому со стороны Ахиллы-дьякона угрожала какая-то самая решительная опасность, и опасность эта становилась тем
грознее и ближе, чем чаще и тягостнее Ахилла начинал чувствовать томление по своем потерянном рае, по утраченном благорасположении отца Савелия.
Шибко скакал Варнава по пустой улице, а с ним вместе скакали, прыгали и разлетались в разные стороны кости, уложенные на его плоских ночвах; но все-таки они не столько уходили от одной беды, сколько спешили навстречу другой, несравненно более опасной: на ближайшем перекрестке улицы испуганным и полным страха глазам
учителя Варнавы предстал в гораздо большей против обыкновенного величине своей
грозный дьякон Ахилла.