Итак, Эн-соф, которому принадлежит абсолютное совершенство, абсолютное единство, неизменность, неограниченность, остается в то же время недоступно нашему разуму и пониманию в своем существе; поэтому для него не может быть дано никакого определения, о нем не может быть поставлено никакого вопроса, для него нет
никакого образа или уподобления.
Она всегда в себя все принимает, никогда,
никаким образом никакой не усвояет формы, подобной в нее входящему; ибо она по природе есть вместилище (έκμαγεΐον), приводимое в движение и оформляемое от входящего, и благодаря ему представляется в разные времена по-разному» (50 Ь-с).
Самая пригодность материи для своей роли связана с тем, что она «свободна (αμορφον öv) от тех идей, которые ей надо вместить» (50 d) [Точнее, «Никогда и
никаким образом не усваивает никакой формы, которая была бы подобна формам входящих в нее вещей» (Тимей 50 Ь-с; Платон.
Неточные совпадения
«В самом деле, каким именем назвать Того, который не рожден, не имеет ни различий в себе, ни вида определенного, ни индивидуальности, ни числа, но есть существо такое, которое
никаких акциденций в себе не имеет, а равным
образом и акциденциальному ничему не подлежит?
В поучениях Симона бен Иохай (в Idra Kaba) читаем [Цит. у Ad. Franck. La Kabbale, 1843. Paris, стр.173 и cл.]: «Прежде чем сотворить какую-нибудь форму в этом мире, прежде чем произвести какое-либо изображение, Он (Бог) был один, без формы, не уподобляясь ничему. И кто мог бы понять Его, каким Он был тогда, пока Он не имел формы?.. Эн-соф не имеет в этом состоянии ни формы, ни
образа; не существует
никакого средства его понять,
никакого способа его познать»…
«Как человек сотворен в
образ и подобие Бога, так равно и ангелы, ибо они братья людей», «святая душа человека и дух ангела имеют единую сущность и существо, и нет
никакого различия в них, кроме самого только качества их телесного проявления» [Аврора, 60, 63.].
Но ведь это «другое» совершенно поглощается и исключается понятием всеединого абсолютного, и
никакой нужды (метафизической) в этом другом, каким-то непонятным
образом его ограничивающим, для абсолютного, согласно его понятию, нет.
Различие на полы создано только на основании предведения греха: Бог, «предуразумевая силою предведения, к чему склонно движение произвола по самоуправству и самовластию (поелику знал будущее), изобретает для
образа различие мужеского и женского пола, которое не имеет
никакого отношения к божественному первообразу, но, как сказано, присвоено естеству бессловесному».
Следовательно, если бы не произошло с нами вследствие греха
никакого превращения и падения из ангельского равночестия, то и мы таким же
образом для размножения не имели бы нужды в браке.
Обязанность соединять мужчин и женщин не доверяется
никакой другой небесной главе, Сам Святой Благословенный делает это, ибо Он один умеет делать это надлежащим
образом» — Zohar, I, 85b (I. de Pauly, I, 493) — «Равви Авва говорит: счастлива судьба праведных, души которых окружают святого Царя прежде своего схождения в этот низший мир.
Хлестаков (рисуется).А ваши глаза лучше, нежели важные дела… Вы никак не можете мне помешать,
никаким образом не можете; напротив того, вы можете принесть удовольствие.
— Понимаю, слышал. Вы даже не просите извинения, а продолжаете лишь настаивать, что «готовы отвечать чем и как угодно». Но это слишком будет дешево. А потому я уже теперь нахожу себя вправе, в видах оборота, который вы упорно хотите придать объяснению, высказать вам с своей стороны все уже без стеснения, то есть: я пришел к заключению, что барону Бьорингу
никаким образом нельзя иметь с вами дела… на равных основаниях.
Позволительно думать, что они могли хлестаковствовать и репетиловствовать совсем иначе, изобличая известную солидарность натур с натурою несметного числа Зарницыных (которых нисколько не должно оскорблять такое сопоставление, ибо они
никаким образом не могут быть почитаемы наихудшими людьми земли русской).
Неточные совпадения
Как глубоко ни загляни автор ему в душу, хоть отрази чище зеркала его
образ, ему не дадут
никакой цены.
Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла
никаких мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но просто рубила со своего плеча: хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: «Живет!» Такой же самый крепкий и на диво стаченный
образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь.
И так в круге даже близких знакомых его не сложилось о нем
никакого определенного понятия, и еще менее
образа.
Таким
образом, все обошлось само собою широко и гуманно, так что я себе даже
никакой хвалы не приписываю.
«На сумасшедших не сердятся, — мелькнуло у меня вдруг в голове, — а Татьяна озверела на него от злости; значит, он — вовсе не сумасшедший…» О, мне все казалось, что это была аллегория и что ему непременно хотелось с чем-то покончить, как с этим
образом, и показать это нам, маме, всем. Но и «двойник» был тоже несомненно подле него; в этом не было
никакого сомнения…