— О да! Это так! Она у нас себе на уме! Под шумок за всем следит. Вы знаете, добрая моя, je me tue à démontrer [Я уже устала доказывать (фр.).], что Александр Ильич, хоть он и ума палата, и учен, и энергичен, без такой жены, как вы, не был бы тем, что он есть! N'est-ce pas, petit? [Не правда ли, малыш? (фр.).] — спросила гостья сына и, не дожидаясь его ответа, опять
прикоснулась рукой к плечу хозяйки.
Проходя мимо лагерей, он увидал над гребнем ямы от солдатской палатки характерное лицо Ивана Дронова, расширенное неприятной, заигрывающей улыбкой. Голова Дронова обнажена, и встрепанные волосы почти одного цвета с жухлым дерном. На десяток шагов дальше от нее она была бы неразличима. Самгин
прикоснулся рукою к шляпе и хотел пройти мимо, но Дронов закричал:
Он очень низко кланялся отцу,
прикасаясь рукой к полу, и жаловался на что-то, причем длинная седая борода тряслась, а по старческому лицу бежали крупные слезы.
Офицеры не видались около пяти дней, но теперь они почему-то не поздоровались при встрече, и почему-то Ромашов не нашел в этом ничего необыкновенного, точно иначе и не могло случиться в этот тяжелый, несчастный день. Ни один из них даже не
прикоснулся рукой к фуражке.
— Я вижу, у вас случилось что-то нехорошее, Олеся, — сказал я, осторожно
прикасаясь рукой к ее руке, лежавшей на скамейке.
Неточные совпадения
— Прими
руки! — кротко сказала она, — не осязанием, но мыслью ты должен
прикасаться ко мне, чтобы выслушать то, что я должна тебе открыть!
— Ну, так до свиданья. Ты заедешь чай пить, и прекрасно! — сказала она и вышла, сияющая и веселая. Но, как только она перестала видеть его, она почувствовала то место на
руке, к которому
прикоснулись его губы, и с отвращением вздрогнула.
Как бы себя не помня, она вскочила и, ломая
руки, дошла до средины комнаты; но быстро воротилась и села опять подле него, почти
прикасаясь к нему плечом к плечу. Вдруг, точно пронзенная, она вздрогнула, вскрикнула и бросилась, сама не зная для чего, перед ним на колени.
В переводе на русский издавался в 1794, 1800, 1804 годах.] писала одно, много два письма в год, а в хозяйстве, сушенье и варенье знала толк, хотя своими
руками ни до чего не
прикасалась и вообще неохотно двигалась с места.
Павел Петрович вынул из кармана панталон свою красивую
руку с длинными розовыми ногтями,
руку, казавшуюся еще красивей от снежной белизны рукавчика, застегнутого одиноким крупным опалом, и подал ее племяннику. Совершив предварительно европейское «shake hands», [Рукопожатие (англ.).] он три раза, по-русски, поцеловался с ним, то есть три раза
прикоснулся своими душистыми усами до его щек, и проговорил: