Неточные совпадения
Ивановского любили, считали хорошим лектором, но курсы его были составлены несколько по-старинному, и авторитетного имени в науке он не имел. Говорил он с
польским акцентом и смотрел характерным
паном, с открытой физиономией и живыми глазами.
Работая над книгой моей"Европейский роман", куда я ввел и
польскую беллетристику, я еще усиленнее продолжал эти чтения, даже и за границей, и моим последним чтецом в Ницце, с которым я специально изучал"
Пана Тадеуша", был поляк, доктор, учившийся в России.
Когда я задумал этюд о двух славянских романах — "
Пан Тадеуш"и"Евгений Онегин" — я сделал из него публичную лекцию, которую и предложил
Польскому благотворительному обществу. Она состоялась в зале при костеле Св. Екатерины и доставила мне много сочувственников в тогдашнем
польском обществе и среди их учащейся молодежи.
Тогда в
польском еженедельнике"Край"явилась самая лестная для меня характеристика как писателя и человека, которая начиналась таким, быть может, слишком лестным для меня определением:"
Пан Петр Боборыкин, известный русский романист — один из самых выдающихся представителей наиблагороднейшего отдела русской интеллигенции"("Pan Pietr Boborykin zna-komity…").
Нынче он выдавал себя за сына вельможного
польского пана, у которого «в тым месте», были несметные маетности; завтра оказывался незаконным сыном легкомысленной польской графини и дипломата, который будто бы написал сочинение «La verite sur la Russie, par un diplomate» («От-то он самый и есть!» — прибавлял Кшепшицюльский).
— Нет, больше, больше!.. — возразил ей, с своей стороны горячась, князь. — Ты полячка по крови так же, как и я русский человек по крови; в тебе, может быть, течет кровь какого-нибудь
польского пана, сражавшегося насмерть с каким-нибудь из моих предков, князем Григоровым. Такие стычки и встречи в жизни не пропадают потом в потомстве бесследно!
Неточные совпадения
Легко было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее было обезоружить
польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова
паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как внимание их было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.
—
Пан польской пани не видзел и муви, что быть не могло, — заметил
пан с трубкой Максимову.
Пан на диване поражал его своею осанкой,
польским акцентом, а главное — трубкой.
— Пани Агриппина,
пан видзел в
польском краю хлопок, а не шляхетных паней, — заметил
пан с трубкой Грушеньке.
Пан с трубкой говорил по-русски порядочно, по крайней мере гораздо лучше, чем представлялся. Русские слова, если и употреблял их, коверкал на
польский лад.