Неточные совпадения
И позднее, когда я попадал на острова и
в разные загородные заведения, вроде Излера, я туго поддавался тогдашним приманкам Петербурга. И Нева, ее ширь, красивость прогулок по островам — не давали мне того столичного"настроения", какое нападало на других приезжих из
провинции, которые годами вспоминали про острова, Царское, Петергоф.
Он совсем не был начитан по иностранным литературам, но отличался любознательностью по
разным сферам русской письменности, знал хорошо
провинцию, купечество, мир старообрядчества, о котором и стал писать у меня, и
в этих, статьях соперничал с успехом с тогдашним специалистом по расколу П.И.Мельниковым.
История о зажигательствах в Москве в 1834 году, отозвавшаяся лет через десять
в разных провинциях, остается загадкой. Что поджоги были, в этом нет сомнения; вообще огонь, «красный петух» — очень национальное средство мести у нас. Беспрестанно слышишь о поджоге барской усадьбы, овина, амбара. Но что за причина была пожаров именно в 1834 в Москве, этого никто не знает, всего меньше члены комиссии.
Неточные совпадения
Когда губернатор
провинции протестовал против этого, консул отвечал, что католические миссионеры,
в разных местах, еще дальше имеют монастыри: пусть губернатор выгонит их оттуда, тогда и он откажется от дачи.
Этим, конечно, Хиония Алексеевна ничего не хотела сказать дурного о Привалове, который стоит выше всех этих сплетен и
разных толков, но ведь
в провинции ему покажется страшно скучно, и он может увлечься, а если попадет
в такое общество…
И действительно, разбросанные
в войска по
разным городам России студенты были приняты везде радушно и везде заговорили о том, о чем прежде молчали. Это революционизировало и глухую
провинцию.
Но ведь для этого надобно жить
в Чемезове, надобно беспокоиться, разговаривать, хлопать по рукам, запрашивать, уступать… А главное, жить тут, жить с чистым сердцем, на глазах у всевозможных сердцеведцев, официальных и партикулярных, которыми кишит современная русская
провинция! Вот что страшит. Еще
в Петербурге до меня доходили, через
разных приезжих из
провинции, слухи об этих новоявленных сердцеведцах.
В столичных центрах городская жизнь кипит ключом, разница общественного положения сглаживается, по крайней мере,
в проявлениях чисто общественной жизни, а
в провинции таких нивелирующих обстоятельств не полагается, и перегородки между общественными группами почти непроницаемы, что особенно чувствуется женщинами, живущими слишком замкнутой жизнью, подобно тому как размещаются
в музеях и зверинцах животные
разных классов и порядков.