Неточные совпадения
Каков онтологический смысл
законов логики?
Законам логики может быть дано не только гносеологическое, но и онтологическое истолкование.
Мы мыслим по
законам логики потому, что живем в данных формах бытия.
Не природа создается нашим ограниченным разумом, а ограниченный разум (с
законами логики) создается нездоровым состоянием природы.
В данном мире и в отношении к данному миру можно мыслить лишь по
законам логики, лишь в согласии с
законом тождества.
Идея Троичности не санкционируется
законами логики, но санкционируется
законами Логоса.
Законы логики — болезнь бытия, вызывающая в мышлении неспособность вместить полноту.
Но в принудительно данном мире
закон тождества и другие
законы логики остаются обязательными и не могут быть отменены.
Для Лосского критерий истины лежит не в
законах логики, вообще не в субъекте, а в самой действительности, в непосредственной данности в ней связи причины со следствием.
Законы логики — свойства самого бытия, они даны в самой действительности, а не привносятся субъектом.
Пространство, время, все категории познания, все
законы логики суть свойства самого бытия, а не субъекта, не мышления, как думает большая часть гносеологических направлений.
Пространственность, временность, материальность, железная закономерность и ограниченность
законами логики всего мира, являющегося нам в «опыте», вовсе не есть результат насилия, которое субъект производит над бытием, навязывая ему «свои» категории, это — состояние, в котором находится само бытие.
Бытие заболело: все стало временным, т. е. исчезающим и возникающим, умирающим и рождающимся; все стало пространственным, т. е. ограниченным и отчужденным в своих частях, тесным и далеким; стало материальным, т. е. тяжелым, подчиненным необходимости; все стало ограниченным и относительным, подчиненным
законам логики.
Ни философия позитивная, ни философия критическая не в силах понять происхождения и значения времени и пространства,
законов логики и всех категорий, так как исходит не из первичного бытия, с которым даны непосредственные пути сообщения, а из вторичного, больного уже сознания, не выходит из субъективности вширь, на свежий воздух.
Идея же греха и вытекающей из него болезненности бытия дана нам до всех категорий, до всякого рационализирования, до самого противоположения субъекта объекту; она переживается вне времени и пространства, вне
законов логики, вне этого мира, данного рациональному сознанию.
Время, пространство, материя,
законы логики — все это не состояния субъекта, а состояния самого бытия, но болезненные.
Неточные совпадения
— Что же ему нужно, по-вашему? Послушать вас, так мы находимся вне человечества, вне его
законов. Помилуйте —
логика истории требует…
— В
логике есть
закон исключенного третьего, — говорил он, — но мы видим, что жизнь строится не по
логике. Например: разве логична проповедь гуманизма, если признать борьбу за жизнь неустранимой? Однако вот вы и гуманизм не проповедуете, но и за горло не хватаете никого.
Никто лучше его не был одет, и теперь еще, в старости, он дает
законы вкуса портному; все на нем сидит отлично, ходит он бодро, благородно, говорит с уверенностью и никогда не выходит из себя. Судит обо всем часто наперекор
логике, но владеет софизмом с необыкновенною ловкостью.
В одном из прежних писем я говорил о способе их действия: тут, как ни знай сердце человеческое, как ни будь опытен, а трудно действовать по обыкновенным
законам ума и
логики там, где нет ключа к миросозерцанию, нравственности и нравам народа, как трудно разговаривать на его языке, не имея грамматики и лексикона.
Все познающие в разных сферах познания признают
логику и ее
законы, почитаемые непреложными, но могут отрицать Логос, целостный духовный Разум-Слово.