Неточные совпадения
Темные разрушительные силы, убивающие
нашу родину, все свои надежды основывают на том, что во всем
мире произойдет страшный катаклизм и будут разрушены основы христианской культуры.
Русская политика может быть лишь империалистической, а не националистической, и империализм
наш, по положению
нашему в
мире, должен быть щедродарящим, а не хищнически-отнимающим.
Мы должны заставить поверить в нас, в силу
нашей национальной воли, в чистоту
нашего национального сознания, заставить увидеть
нашу «идею», которую мы несем
миру, заставить забыть и простить исторические грехи
нашей власти.
Вопрос о том, что войну начала Германия, что она главная виновница распространения гнетущей власти милитаризма над
миром, что она нарушила нормы международного права, вопрос дипломатический и военный — для
нашей темы второстепенный.
Нам, русским, необходимо духовное воодушевление на почве осознания великих исторических задач, борьба за повышение ценности
нашего бытия в
мире, за
наш дух, а не на почве того сознания, что немцы злодеи и безнравственны, а мы всегда правы и нравственно выше всех.
Внести же в
мир творческие ценности мы можем лишь в том случае, если будем повышаться и в ценности и в качестве
нашего собственного бытия.
Но это определение не доходит до глубины и приспособлено к условиям
нашего объективированного
мира.
Между тем как законы логики, закон тождества и закон исключения третьего означают необходимые приспособления к условиям
нашего падшего
мира, дух находится в сфере, которая по ту сторону законов логики, но в Духе есть свет Логоса.
Якобы героизм и бесстрашие отказа от всякой веры в высший, духовный, божественный
мир, от всяких утешений есть тоже один из мифов
нашего времени, одно из самоутешений.
Данный
мир, этот
мир, частичен, как частичен день
нашей жизни.
В пределах
нашего падшего феноменального
мира всегда остается невозможность примирить противоположность между общим и частным.
Есть предвечная не тварная София в Боге, мир платоновских идей, через нее
наш мир сотворен, — и есть София тварная, проникающая в творение.
— Да, Алеша, — продолжала она с тяжким чувством. — Теперь он прошел между нами и нарушил весь
наш мир, на всю жизнь. Ты всегда в меня верил больше, чем во всех; теперь же он влил в твое сердце подозрение против меня, недоверие, ты винишь меня, он взял у меня половину твоего сердца. Черная кошкапробежала между нами.
Неточные совпадения
Подите кто-нибудь!» // Замялись
наши странники, // Желательно бы выручить // Несчастных вахлаков, // Да барин глуп: судись потом, // Как влепит сотню добрую // При всем честном
миру!
И
мир давно бы рушился // Без разума господского, // Без
нашей простоты!
Одним словом, революция бескровная, но величайшая революция, сначала в маленьком кругу
нашего уезда, потом губернии, России, всего
мира.
— Да что же, я не перестаю думать о смерти, — сказал Левин. Правда, что умирать пора. И что всё это вздор. Я по правде тебе скажу: я мыслью своею и работой ужасно дорожу, но в сущности — ты подумай об этом: ведь весь этот
мир наш — это маленькая плесень, которая наросла на крошечной планете. А мы думаем, что у нас может быть что-нибудь великое, — мысли, дела! Всё это песчинки.
Мы тронулись в путь; с трудом пять худых кляч тащили
наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами
нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над
миром: чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять.