Неточные совпадения
Я боролся с миром не как
человек, который хочет и может победить и покорить себе, а как
человек, которому мир чужд и
от власти которого он хочет освободить себя.
Я находил в себе духовные силы пережить смерть
людей, но совершенно изнемогал
от ожидания этой смерти в воображении.
Во мне нет ничего
от «столпов общества»,
от солидных
людей,
от охранителей основ, хотя бы либеральных или социалистических.
От соприкосновения же с
людьми я делался сух.
Сумерки — переходное состояние между светом и тьмой, когда источник дневного света уже померк, но не наступило еще того иного света, который есть в ночи, или искусственного человеческого света, охраняющего
человека от стихии тьмы, или света звездного.
Тоска очень связана с отталкиванием
от того, что
люди называют «жизнью», не отдавая себе отчета в значении этого слова.
Я испытывал скуку
от мирочувствия и миросозерцания большей части
людей,
от политики,
от идеологии и практики национальной и государственной.
«Несчастье
человека, — говорит Карлейль в Sartor resartus [«Трудолюбивый крестьянин» (лат.).], — происходит
от его величия;
от того, что в нем есть Бесконечное,
от того, что ему не удается окончательно похоронить себя в конечном».
И
люди легко отказываются
от свободы, чтобы облегчить себя.
Мне казалось, что
от моей заботы зависит, погибнет ли
человек или нет.
В жизни пола есть безжалостность в отношении к
человеку, есть согласие отказаться
от чисто человеческого.
Невозможно отделить философское познание
от совокупности духовного опыта
человека,
от его религиозной веры,
от его мистического созерцания, если оно есть у
человека.
Люди романтического типа более всего стремятся пережить состояние экстатического подъема, независимо
от того, связано ли это с достижением истины и смысла.
Это странно, потому что по внешнему своему обличью я был дальше других социал-демократов интеллигентов
от рабочей среды, я все-таки был барином и
человеком интеллектуальным более всех.
Познание зависит
от ступеней социальной общности
людей.
Это определяется тем, что познает не трансцендентальный субъект, не универсальный разум, как учил германский идеализм, а конкретный
человек с известной душевной структурой, с зависимостью
от социальных отношений
людей.
Я всегда ждал как бы чуда
от встречи с
людьми, и это, может быть, была моя слабость.
Мережковские всегда претендовали говорить
от некоего «мы» и хотели вовлечь в это «мы»
людей, которые с ними близко соприкасались.
Но в конце концов
люди от него уходили.
Человек есть существо, целиком зависимое
от природы и общества,
от мира и государства, если нет Бога.
Эта первичная истина затемнена и даже закрыта падшестью
человека, его экстериоризацией, его отпадением не только
от Бога, но и
от собственной человеческой природы.
Человек сознает свое значение и играет роль то
от того, что он причастен к центру революционной деятельности, к революционному комитету, определяющему движение, то
от того, что причастен к самому подлинному, наиправославнейшему православию, то
от того, что причастен к оккультному ордену, посвящен в оккультную традицию.
Скажу только, что русская православная атмосфера за рубежом может лишь оттолкнуть
от православия
человека, который дорожит истиной, правдой и духовной свободой.
На наших вторниках перебывали очень разнообразные
люди, принадлежавшие к самым противоположным направлениям,
от социал-демократов, меньшевиков, до
людей консервативного образа мыслей, бывали православные, католики, антропософы, старообрядцы, свободомыслящие социал-демократы.
Однажды в качестве председателя я во время доклада получил записку
от администрации женских курсов, что может провалиться пол
от слишком большого скопления
людей.
Это подтверждается очень интересным письмом, которое я получил уже за рубежом, в Париже,
от одного молодого
человека [Написано в 41 году.].
Наблюдая настроения русской эмиграции, я почувствовал, что я один из очень немногих
людей, свободных
от ressentiment по отношению к коммунизму и не определяющих своей мысли реакцией против него.
Я сторонник социализма, но мой социализм персоналистический, не авторитарный, не допускающий примата общества над личностью, исходящей
от духовной ценности каждого
человека, потому что он свободный дух, личность, образ Божий.
Периодически являются
люди, которые с большим подъемом поют: «
От ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови, уведи меня в стан умирающих за великое дело любви».
Бывали и все видные протестанты — пастор Бегнер, глава протестантских церквей Франции, профессор Лесерер, ортодоксальный кальвинист, единственный, кажется, ортодоксальный кальвинист, который и по своей внешности, и по своему мышлению производил впечатление
человека, уцелевшего
от 16 века; Вильфред Моно, представитель религиозно и социально радикального течения в протестантизме.
Западным же
людям свойствен объективирующий интеллектуализм, который очень охраняет
от вторжений в чужую жизнь.
Гениально у Н. Федорова то, что он, может быть, первый сделал опыт активного понимания Апокалипсиса и признал, что конец мира зависит и
от активности
человека.
Второе пришествие Христа в силе и славе зависит
от творческого акта
человека.
Переход в подлинно творческое состояние освобождает
от этого унижающего
человека состояния.
Но Царство Божье придет и
от человеческой свободы,
от творческой активности
человека.
Я не знаю ничего более мучительного, чем трудность узнать хорошо известных
людей вследствие изменений, которые они пережили
от приспособления к новым условиям после катастрофы.
Неточные совпадения
Переход
от страха к радости,
от низости к высокомерию довольно быстр, как у
человека с грубо развитыми склонностями души.
Хлестаков. Да у меня много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и другие… теперь не могу припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам лучше вместо этого представлю мою любовь, которая
от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Я узнал это
от самых достоверных
людей, хотя он представляет себя частным лицом.
Также заседатель ваш… он, конечно,
человек сведущий, но
от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода, это тоже нехорошо.
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые
люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это
от судьи триста; это
от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!