Я больше всего любил философию, но не отдался исключительно философии; я не любил «жизни» и много сил отдал «жизни»,
больше других философов; я не любил социальной стороны жизни и всегда в нее вмешивался; я имел аскетические вкусы и не шел аскетическим путем; был исключительно жалостлив и мало делал, чтобы ее реализовать.
Осуществиться журнал мог только благодаря доктору Мотту, человеку сильного характера, замечательному христианскому деятелю, возглавлявшему Христианский союз молодых людей и Христианскую студенческую федерацию,
большому другу русских и православия.
Неточные совпадения
Автор вспоминает о
других людях и событиях и говорит
больше всего о себе.
Что меня всегда поражало, так эта моя
большая способность, чем у
других интеллигентов, к общению с простым народом.
И в этом я отличаюсь от
других течений русской религиозной философии, которая чувствует
большую связь с Платоном и Шеллингом.
Другим, конечно, революционная аскеза свойственна была в гораздо
большей степени, чем мне, которому особенных страданий от преследований выносить не пришлось.
Но состояние, которое испытал я и многие
другие, когда социал-демократы в
большом количестве были водворены в тюрьму, заключало в себе что-то совсем особенное, что сейчас должно казаться смешным.
Я не представлял себе, как слишком многие
другие, что
большая революция в России будет торжеством свободы и гуманности.
Я давно заметил, что представители ортодоксии и авторитета, в сущности, никакого авторитета для себя не признают; они себя считают авторитетом и обличают в ересях митрополитов и епископов; для себя они признают
большую свободу и отрицают ее лишь для
других.
Самым
большим моим
другом был Акимушка.
Один рабочий, который мне показался интереснее
других, с
большой страстностью нападал на религию и на веру в Бога.
Он сделал
большие усилия выйти за пределы замкнутой латинской культуры, раскрыться для
других миров.
В годы перед катастрофой второй войны во Франции были интересные течения молодежи, в которых было
больше правды, чем в фанатических движениях
других стран.
В какой-то точке я более соприкасался с Л. Шестовым, чем с
другими русскими мыслителями начала XX века, хотя между нами была и
большая разница.
— Вот если б я знала, — сказала Анна, — что ты меня не презираешь… Вы бы все приехали к нам. Ведь Стива старый и
большой друг Алексея, — прибавила она и вдруг покраснела.
Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека без того, чтоб он не захотел приложить ее к действительности: идеи — создания органические, сказал кто-то: их рождение дает уже им форму, и эта форма есть действие; тот, в чьей голове родилось больше идей, тот
больше других действует; от этого гений, прикованный к чиновническому столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением, при сидячей жизни и скромном поведении, умирает от апоплексического удара.
Сверх того, я испытывал какое-то наслаждение, зная, что я несчастлив, старался возбуждать сознание несчастия, и это эгоистическое чувство
больше других заглушало во мне истинную печаль.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и
большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то
другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий. В
других городах, осмелюсь доложить вам, градоправители и чиновники
больше заботятся о своей, то есть, пользе. А здесь, можно сказать, нет
другого помышления, кроме того, чтобы благочинием и бдительностью заслужить внимание начальства.
Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят, с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь, с
другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай,
больше для собственного удовольствия едете?
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что,
друг, скажи, пожалуйста: на что
больше барин твой обращает внимание, то есть что ему в дороге
больше нравится?
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый
друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с
большим, с
большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?