Неточные совпадения
Такое товарищество убивает в корне
братство людей, не только высшее единство
христианского человечества, но и среднее единство цивилизованного человечества.
Братство возможно лишь во Христе, лишь для
христианского человечества, это — откровение религии любви.
И эта же темная классовая идея будет истреблять остатки
братства в русском народе как народе
христианском.
Достигнув такого влияния на Долинского, Зайончек сообщил ему о существовании в Париже «Союза
христианского братства» и велел ему быть готовым вступить в братство в качестве грешного члена Wschodniego Kosciola (восточной церкви). Долинский был введен в таинственную комнату заседаний и представлен оригинальному собранию, в котором никто не называл друг друга по фамилии, а произносил только «брат Яков», или «брат Северин», или «сестра Урсула» и т. д.
Неточные совпадения
Для покорения христианству диких народов, которые нас не трогают и на угнетение которых мы ничем не вызваны, мы, вместо того чтобы прежде всего оставить их в покое, а в случае необходимости или желания сближения с ними воздействовать на них только
христианским к ним отношением,
христианским учением, доказанным истинными
христианскими делами терпения, смирения, воздержания, чистоты,
братства, любви, мы, вместо этого, начинаем с того, что, устраивая среди них новые рынки для нашей торговли, имеющие целью одну нашу выгоду, захватываем их землю, т. е. грабим их, продаем им вино, табак, опиум, т. е. развращаем их и устанавливаем среди них наши порядки, обучаем их насилию и всем приемам его, т. е. следованию одному животному закону борьбы, ниже которого не может спуститься человек, делаем всё то, что нужно для того, чтобы скрыть от них всё, что есть в нас
христианского.
Мнение это совершенно ошибочно.
Христианское учение и учение позитивистов, коммунистов и всех проповедников всемирного
братства людей, основанное на выгодности этого
братства, не имеют ничего общего между собой и отличаются друг от друга в особенности тем, что учение
христианское имеет твердые, ясные основы в душе человеческой; учение же любви к человечеству есть только теоретический вывод по аналогии.
Противоречия эти выражаются и в экономических и государственных отношениях, но резче всего это противоречие в сознании людьми
христианского закона
братства людей и необходимости, в которую ставит всех людей общая воинская повинность, каждому быть готовым к вражде, к убийству, — каждому быть в одно и то же время христианином и гладиатором.
Придет время и приходит уже, когда
христианские основы жизни — равенства,
братства людей, общности имуществ, непротивления злу насилием — сделаются столь же естественными и простыми, какими теперь нам кажутся основы жизни семейной, общественной, государственной.
И вот тут-то проповедники позитивистического, коммунистического, социального
братства на помощь этой, оказавшейся несостоятельной, человеческой любви предлагают
христианскую любовь, но только в ее последствиях, но не в ее основах: они предлагают любовь к одному человечеству без любви к богу.