Неточные совпадения
От гольдских фанз шли 2
пути. Один был кружной, по левому берегу Улахе, и вел на Ното, другой шел
в юго-восточном направлении, мимо гор Хуанихеза и Игыдинза. Мы выбрали последний. Решено было все грузы отправить на лодках с гольдами вверх по Улахе, а самим переправиться через реку и по долине Хуанихезы
выйти к поселку Загорному, а оттуда с легкими вьюками пройти напрямик
в деревню Кокшаровку.
Когда лодка отчалила от берега, мы тоже тронулись
в путь. Теперь горы были справа, а река — слева. Болота кончились, но это нас не избавило от сырости. От последних дождей земля была сильно пропитана водой; ручьи
вышли из берегов и разлились по долинам.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то
в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец
пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы
вышли на опушку леса. Перед нами была долина реки Улахе. Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
Закусив немного холодной кашицей, оставленной от вчерашнего ужина, мы тронулись
в путь. Теперь проводник-китаец повернул круто на восток. Сразу с бивака мы попали
в область размытых гор, предшествовавших Сихотэ-Алиню. Это были невысокие холмы с пологими склонами. Множество ручьев текло
в разные стороны, так что сразу трудно ориентироваться и указать то направление, куда стремилась
выйти вода.
Путь наш лежал правым берегом Ли-Фудзина. Иногда тропинка отходила
в сторону, углубляясь
в лес настолько, что трудно было ориентироваться и указать, где течет Ли-Фудзин, но совершенно неожиданно мы снова
выходили на реку и шли около береговых обрывов.
Неточные совпадения
И ангел милосердия // Недаром песнь призывную // Поет — ей внемлют чистые, — // Немало Русь уж
выслала // Сынов своих, отмеченных // Печатью дара Божьего, // На честные
пути, // Немало их оплакала // (Увы! Звездой падучею // Проносятся они!). // Как ни темна вахлачина, // Как ни забита барщиной // И рабством — и она, // Благословясь, поставила //
В Григорье Добросклонове // Такого посланца…
Наконец он не выдержал.
В одну темную ночь, когда не только будочники, но и собаки спали, он
вышел, крадучись, на улицу и во множестве разбросал листочки, на которых был написан первый, сочиненный им для Глупова, закон. И хотя он понимал, что этот
путь распубликования законов весьма предосудителен, но долго сдерживаемая страсть к законодательству так громко вопияла об удовлетворении, что перед голосом ее умолкли даже доводы благоразумия.
Забирайте же с собою
в путь,
выходя из мягких юношеских лет
в суровое ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом!
У них не человечество, развившись историческим, живым
путем до конца, само собою обратится, наконец,
в нормальное общество, а, напротив, социальная система,
выйдя из какой-нибудь математической головы, тотчас же и устроит все человечество и
в один миг сделает его праведным и безгрешным, раньше всякого живого процесса, без всякого исторического и живого
пути!
— Вот эдакие, как ты, да Кутузов, да Алеша Гогин, разрушать государство стараетесь, а я — замазываю трещины
в нем, —
выходит, что мы с тобой антагонисты и на разных
путях.