Неточные совпадения
Здесь, кроме дуба, растут:
черная и белая береза, китайский ясень, орех, клен, пихта, пробковое
дерево, тис, акация, осина и липа, а из кустарников — лещина, боярышник, калина, таволга и леспедеца.
Ночь была ясная. Одна сторона реки была освещена, другая — в тени. При лунном свете листва
деревьев казалась посеребренной, стволы — белесовато-голубыми, а тени —
черными. Кусты тальника низко склонились над водой, точно они хотели скрыть что-то около своих берегов. Кругом было тихо, безмолвно, только река слабо шумела на перекатах.
Осыпи, мхи и кедровые стланцы теперь остались позади. Здесь я нашел мохнатую
черную смородину. Ниже росла рябина, мелкая лиственница и низкорослая береза, еще ниже — кедр, потом —
черная береза, дуб и все прочие
деревья.
Дерсу был безусловно прав. Обычай «ссаживать» ворон с
деревьев — жестокая забава охотников. Стрельбой по воронам забавляются иногда даже образованные люди. Стреляют так же, как в бутылку, только потому, что
черная ворона представляет собой хорошую цель.
Всюду, куда ни глянешь,
чернели лишенные коры и ветвей, обгоревшие стволы
деревьев.
Снег на берегу, казавшийся вечером светло-фиолетовым, сразу побелел и сделался прозрачно-легким и тонким.
Деревья почернели и сдвинулись. Теперь ясно было слышно, как вдали ровно и беспрестанно гудела вода на мельничной плотине.
Неточные совпадения
То направлял он прогулку свою по плоской вершине возвышений, в виду расстилавшихся внизу долин, по которым повсюду оставались еще большие озера от разлития воды; или же вступал в овраги, где едва начинавшие убираться листьями
дерева отягчены птичьими гнездами, — оглушенный карканьем ворон, разговорами галок и граньями грачей, перекрестными летаньями, помрачавшими небо; или же спускался вниз к поемным местам и разорванным плотинам — глядеть, как с оглушительным шумом неслась повергаться вода на мельничные колеса; или же пробирался дале к пристани, откуда неслись, вместе с течью воды, первые суда, нагруженные горохом, овсом, ячменем и пшеницей; или отправлялся в поля на первые весенние работы глядеть, как свежая орань
черной полосою проходила по зелени, или же как ловкий сеятель бросал из горсти семена ровно, метко, ни зернышка не передавши на ту или другую сторону.
Казалось, слышно было, как
деревья шипели, обвиваясь дымом, и когда выскакивал огонь, он вдруг освещал фосфорическим, лилово-огненным светом спелые гроздия слив или обращал в червонное золото там и там желтевшие груши, и тут же среди их
чернело висевшее на стене здания или на древесном суку тело бедного жида или монаха, погибавшее вместе с строением в огне.
Оно заключено в бочки
черного дерева, крепкого, как железо.
Но он охотно грузил фрукты, фарфор, животных, пряности, чай, табак, кофе, шелк, ценные породы
деревьев:
черное, сандал, пальму.
Все кругом золотисто зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка, все —
деревья, кусты и травы; повсюду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки; чибисы то кричали, виясь над низменными лугами, то молча перебегали по кочкам; красиво
чернея в нежной зелени еще низких яровых хлебов, гуляли грачи; они пропадали во ржи, уже слегка побелевшей, лишь изредка выказывались их головы в дымчатых ее волнах.