В это время на реке послышались тихие всплески, и вслед за тем из темноты вынырнула женщина на оморочке. Она пристала к берегу и втащила оморочку на берег. Подойдя к огню, она подала мне две
большие рыбины и пару уток, которых тоже заколола острогою. Я поблагодарил ее и обещал дать ее сыновьям ружейных патронов, в которых, как я узнал, они очень нуждались.
К восьми часам утра мы перебрались через последний мыс и подошли к реке Нельме. На другой ее стороне стояла юрта. Из отверстия в ее крыше выходил дым; рядом с юртой на песке лежали опрокинутые вверх дном лодки, а на самом берегу моря догорал костер, очевидно он был разложен специально для нас. Его-то мы и видели ночью. Из юрты вышел человек и направился к реке. В левой руке он держал за жабры
большую рыбину, а в правой — нож.
Женщина молча принялась готовить ужин. Она повесила над огнем котел, налила воды и положила в него две
большие рыбины, затем достала свою трубку, набила ее табаком и принялась курить, время от времени задавая Дерсу вопросы.
Неточные совпадения
«Не оставляй дела, мать, без внимания, скажи высокой барыне, чтобы не забывала, чтобы
больше писали про наши дела, прошу. Прощай.
Рыбин».
Несколько человек солидно отошли от толпы в разные стороны, вполголоса переговариваясь и покачивая головами. Но все
больше сбегалось плохо и наскоро одетых, возбужденных людей. Они кипели темной пеной вокруг
Рыбина, а он стоял среди них, как часовня в лесу, подняв руки над головой, и, потрясая ими, кричал в толпу:
— Жалко, что уходите вы! — необычно мягким голосом сказал
Рыбин. — Хорошо говорите!
Большое это дело — породнить людей между собой! Когда вот знаешь, что миллионы хотят того же, что и мы, сердце становится добрее. А в доброте —
большая сила!
— Не свяжешь стачку! — сказал
Рыбин, подходя к Павлу. — Хоть и жаден народ, да труслив. Сотни три встанут на твою сторону, не
больше. Этакую кучу навоза на одни вилы не поднимешь…