Я не стану подробно рассказывать вам о
чудовищном преступлении, в котором меня обвинили: есть события, которых люди не должны ни помнить, ни знать, дабы не получить отвращения к самим себе; но, вероятно, существуют еще в живых многие, которые помнят этот страшный процесс и «человека-зверя», каким называли меня тогда газеты.
Какие
чудовищные преступления безвестно схоронены в архивах злодейского, безнравственного царствования Николая! Мы к ним привыкли, они делались обыденно, делались как ни в чем не бывало, никем не замеченные, потерянные за страшной далью, беззвучно заморенные в немых канцелярских омутах или задержанные полицейской цензурой.
И разъяренная баба бросилась на бедную девочку, но, увидав смотревшую с крыльца женщину, жилицу нижнего этажа, вдруг остановилась и, обращаясь к ней, завопила еще визгливее прежнего, размахивая руками, как будто беря ее в свидетельницы
чудовищного преступления ее бедной жертвы.
И как раз в его присутствии должно было совершиться
чудовищное преступление: эти сумасшедшие мистики под влиянием каких-то диких религиозных представлений должны были заклать невинного агнца, то есть на самодельном алтаре, при пении гимнов убить ребенка.
Неточные совпадения
Бурмакин точно от сна очнулся. В самом деле, это было что-то
чудовищное. Такая красота, такая святыня и в такой ужасной обстановке! Это чудовищно, это почти
преступление!
Выходило что-то совершенно
чудовищное: приготовление к
преступлению наказуемее, нежели совершение
преступления, то есть преступнее слова, слово преступнее действия.
Над этим можно бы только в изумлении развести руками: что его гонит?
Преступление, которое надо «искупить» страданием? Но ведь Дмитрий в нем неповинен, не он убил отца. Почему же его ободряет мысль, что он бежит на такую же каторгу, а не на радость и счастье?.. Но не изумляешься. Смотришь кругом на бессильно корчащуюся, немощную и безвольную жизнь, и во всей нелепице этой начинаешь чувствовать какую-то
чудовищную необходимость, почти правду, рожденную… Из чего?
Люди эти начали с того, что совершили величайшее
преступление — бросили в темные народные массы семена классовой злобы и ненависти и довели дело восстания класса на класс до
чудовищных размеров, угрожающих смертью государству и нации и превращающих русскую жизнь в ад.