Неточные совпадения
Голос витютина по-настоящему нельзя назвать воркованьем: в звуках его есть что-то унылое; они протяжны и более похожи на стон или завыванье, очень громкое и в то же время не противное, а приятное для слуха; оно слышно очень издалека, особенно по зарям и по
ветру, и нередко открывает охотнику гнезда витютина, ибо он любит, сидя на сучке ближайшего к гнезду дерева, предпочтительно
сухого, выражать свое счастие протяжным воркованьем или, что будет гораздо вернее, завываньем.
Еще на полпути поднялся острый,
сухой ветер, такой же, как был в этот день рано утром, и посыпал мелкий, густой, сухой снег.
Здесь шел в счет и глубокий снег, и весенние дожди, и
сухие ветры, и урожай, и недороды в соседних округах, и весь тот круг интересов и злоб, какие сцепились железным кольцом около хлеба.
Грезы мешаются с действительностью; так недавно еще жил жизнью, совершенно непохожей на эту, что в полубессознательной дремоте все кажется, что вот-вот проснешься, очнешься дома в привычной обстановке, и исчезнет эта степь, эта голая земля, с колючками вместо травы, это безжалостное солнце и
сухой ветер, эта тысяча странно одетых в белые запыленные рубахи людей, эти ружья в козлах.
Наших богов иногда, хоть редко, но переставляли. Наших богов, под Рождество или под Пасху, тряпкой обмахивали. Этого же мыли дожди и
сушили ветры. Этот — всегда стоял.
Неточные совпадения
В тот год зима запоздала, лишь во второй половине ноября
сухой, свирепый
ветер сковал реку сизым льдом и расцарапал не одетую снегом землю глубокими трещинами. В побледневшем, вымороженном небе белое солнце торопливо описывало короткую кривую, и казалось, что именно от этого обесцвеченного солнца на землю льется безжалостный холод.
За кучера сидел на козлах бородатый, страховидный дворник Марины и почти непрерывно беседовал с лошадьми, — голос у него был горловой, в словах звучало что-то похожее на холодный,
сухой свист осеннего
ветра.
А после, идя с ним по улице, под черным небом и холодным
ветром, который, сердито пыля
сухим снегом, рвал и разбрасывал по городу жидковатый звон колоколов, она, покашливая, виновато говорила:
Печь дышала в спину Клима Ивановича, окутывая его
сухим и вкусным теплом, тепло настраивало дремотно, умиротворяло, примиряя с необходимостью остаться среди этих людей, возбуждало какие-то быстрые, скользкие мысли. Идти на вокзал по колено в снегу, под толчками
ветра — не хотелось, а на вокзале можно бы ночевать у кого-нибудь из служащих.
И ночь была странная, рыскал жаркий
ветер, встряхивая деревья, душил все запахи
сухой, теплой пылью, по небу ползли облака, каждую минуту угашая луну, все колебалось, обнаруживая жуткую неустойчивость, внушая тревогу.