Неточные совпадения
В это время уже не трудно подъезжать к рассеянным парам кряковных уток и часто еще удобнее подходить или подкрадываться из-за чего-нибудь: куста, берега, пригорка, ибо утка, замышляющая гнездо или начавшая нестись, никогда не
садится с селезнем
на открытых
местах, а всегда в каком-нибудь овражке, около кустов, болота, камыша или некошеной травы: ей надобно обмануть селезня, несмотря
на его бдительность: надобно спрятаться, проползти иногда с полверсты, потом вылететь и
на свободе начать
свое великое дело, цель, к которой стремится все живущее.
Селезень присядет возле нее и заснет в самом деле, а утка, наблюдающая его из-под крыла недремлющим глазом, сейчас спрячется в траву, осоку или камыш; отползет, смотря по местности, несколько десятков сажен, иногда гораздо более, поднимется невысоко и, облетев стороною, опустится
на землю и подползет к
своему уже готовому гнезду, свитому из сухой травы в каком-нибудь крепком, но не мокром, болотистом
месте, поросшем кустами; утка устелет дно гнезда собственными перышками и пухом, снесет первое яйцо, бережно его прикроет тою же травою и перьями, отползет
на некоторое расстояние в другом направлении, поднимется и, сделав круг, залетит с противоположной стороны к тому
месту, где скрылась; опять
садится на землю и подкрадывается к ожидающему ее селезню.
Впоследствии времени, когда кроншнепы
сядут на яйца или выведут молодых, добывать их гораздо больше, а в
местах не стреляных, как я уже говорил, нетрудно убивать их во множестве, но в это время, еще более исхудалые, сухие и черствые
на вкус, они потеряют
свою цену, особенно степняки третьего, малого рода.
Когда же солнце начнет склоняться к западу, тетерева поднимаются с лежки, то есть с
места своего отдохновения, опять
садятся на деревья и сидят нахохлившись, как будто дремлют, до глубоких сумерек; потом пересаживаются в полдерева и потом уже спускаются
на ночлег; ночуют всегда
на земле.
Когда же голубка захочет поесть и порасправить
свои усталые от долгого сиденья крылья, голубь сейчас
садится на ее
место.
А когда играли, Варавка
садился на свое место в кресло за роялем, закуривал сигару и узенькими щелочками прикрытых глаз рассматривал сквозь дым Веру Петровну. Сидел неподвижно, казалось, что он дремлет, дымился и молчал.
— Помни же, — заключила она,
садясь на свое место, — что ты отступишься только тогда, когда «откроется бездна или встанет стена между ним и тобой». Я не забуду этих слов.
Воцарилось глубочайшее молчание. Губернатор вынул из лакированного ящика бумагу и начал читать чуть слышным голосом, но внятно. Только что он кончил, один старик лениво встал из ряда сидевших по правую руку, подошел к губернатору, стал, или, вернее, пал на колени, с поклоном принял бумагу, подошел к Кичибе, опять пал на колени, без поклона подал бумагу ему и
сел на свое место.
Неточные совпадения
― Не угодно ли? ― Он указал
на кресло у письменного уложенного бумагами стола и сам
сел на председательское
место, потирая маленькие руки с короткими, обросшими белыми волосами пальцами, и склонив
на бок голову. Но, только что он успокоился в
своей позе, как над столом пролетела моль. Адвокат с быстротой, которой нельзя было ожидать от него, рознял руки, поймал моль и опять принял прежнее положение.
Был уже шестой час и потому, чтобы поспеть во-время и вместе с тем не ехать
на своих лошадях, которых все знали, Вронский
сел в извозчичью карету Яшвина и велел ехать как можно скорее. Извозчичья старая четвероместная карета была просторна. Он
сел в угол, вытянул ноги
на переднее
место и задумался.
После наряда, то есть распоряжений по работам завтрашнего дня, и приема всех мужиков, имевших до него дела, Левин пошел в кабинет и
сел за работу. Ласка легла под стол; Агафья Михайловна с чулком уселась
на своем месте.
Он не помнил, сколько он просидел у себя, с толпившимися в голове его неопределенными мыслями. Вдруг дверь отворилась, и вошла Авдотья Романовна. Она сперва остановилась и посмотрела
на него с порога, как давеча он
на Соню; потом уже прошла и
села против него
на стул,
на вчерашнем
своем месте. Он молча и как-то без мысли посмотрел
на нее.
— Попробую, начну здесь,
на месте действия! — сказал он себе ночью, которую в последний раз проводил под родным кровом, — и
сел за письменный стол. — Хоть одну главу напишу! А потом, вдалеке, когда отодвинусь от этих лиц, от
своей страсти, от всех этих драм и комедий, — картина их виднее будет издалека. Даль оденет их в лучи поэзии; я буду видеть одно чистое создание творчества, одну
свою статую, без примеси реальных мелочей… Попробую!..