Я много раз пробовал вынашивать копчиков (то же, что дрессировать собаку), и гнездарей и слетков; выносить их весьма легко: в три-четыре дня он привыкнет совершенно и будет ходить
на руку даже без вабила (кусок мяса); стоит только свистнуть да махнуть рукой, стоит копчику только завидеть охотника или заслышать его свист — он уже на руке, и если охотник не протянет руки, то копчик сядет на его плечо ила голову — живой же птички никакой не берет.
Неточные совпадения
Но как у многих деревенских охотников, особенно у охотников средней
руки, нет форм и самого материала для вырубки пыжей, то они употребляют
на пыжи какой-нибудь из числа тех материалов, о которых я упомянул сначала.
Без всяких преувеличений и фраз сказать, что ружье — молния и гром в
руках охотника и
на определенном расстоянии делает его владыкой жизни и смерти всех живущих тварей.
Хотя нельзя оспоривать, что для уменья хорошо стрелять нужны острый, верный глаз, твердая
рука и проворство в движениях, но эти качества необходимы только при стрельбе пулею из винтовки или штуцера; даже и это может быть поправлено, если стрелять с приклада, то есть положа ствол ружья
на сошки, забор или сучок дерева; стрельба же из ружья дробью, особенно мелкою, требует только охоты и упражнения.
Кроме того, что наведение
на цель и держание
на цели (разумеется, в сидящую птицу) производит мешкотность, оно уже не годится потому, что как скоро
руки у охотника не тверды, то чем долее будет он целиться, тем более будут у него дрожать
руки; мгновенный же прицел и выстрел совершенно вознаграждают этот недостаток.
Жиру этой перепелки приписывает он странное свойство: производить
на несколько часов, или даже
на сутки, ломоту и легкие судороги в
руках, ногах и во всем теле того человека, который ее усердно покушал.
Перепелки точно бывают так жирны осенью, что с трудом могут подняться, и многих брал я
руками из-под ястреба; свежий жир таких перепелок, употребленных немедленно в пищу, точно производит ломоту в теле человеческом; я испытал это
на себе и видал
на других, но дело в том, что это были перепелки обыкновенные, только необыкновенно жирные.
Один раз ударил я бекаса вверху, и он, тихо кружась, упал в десяти шагах от меня с распростертыми крыльями
на большую кочку; он был весь в виду, и я, зарядив ружье, не торопясь подошел взять свою добычу; я протянул уже
руку, но бекас вспорхнул и улетел, как здоровый, прежде чем я опомнился.
Не желая менять верное малое
на неверное большое, говорят: «Не сули журавля в небе, а дай синицу в
руки»; выражение в небе уже показывает высоту журавлиного полета.
Когда собака приищет перепелку и станет над ней, то охотник поднимает
руку,
на которой сидит ястреб, как выше, над самой птицей.
То же самое думал ее сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и улыбка остановилась на его лице. В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему руку
на руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему ото показалось досадным.
И вот по родственным обедам // Развозят Таню каждый день // Представить бабушкам и дедам // Ее рассеянную лень. // Родне, прибывшей издалеча, // Повсюду ласковая встреча, // И восклицанья, и хлеб-соль. // «Как Таня выросла! Давно ль // Я, кажется, тебя крестила? // А я так
на руки брала! // А я так за уши драла! // А я так пряником кормила!» // И хором бабушки твердят: // «Как наши годы-то летят!»
Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши
на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет
рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу
на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал
на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул
рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Я даже думаю (берет его под
руку и отводит в сторону),я даже думаю, не было ли
на меня какого-нибудь доноса.
Хлестаков. Нет, я влюблен в вас. Жизнь моя
на волоске. Если вы не увенчаете постоянную любовь мою, то я недостоин земного существования. С пламенем в груди прошу
руки вашей.
Осип. Да, хорошее. Вот уж
на что я, крепостной человек, но и то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув
рукою), — бог с ним! я человек простой».