Цитаты со словом «дробь»
Область
поиска
«Записки ружейного охотника Оренбургской губернии» (Аксаков С. Т., 1852)по всей классике
Для охотников, стреляющих влет мелкую, преимущественно болотную птицу, не нужно ружье, которое бы било дальше пятидесяти или, много, пятидесяти пяти шагов: это самая дальняя мера; по большей части в болоте приходится стрелять гораздо ближе; еще менее нужно, чтоб ружье било слишком кучно, что, впрочем, всегда соединяется с далекобойностью; ружье, несущее
дробь кучею, даже невыгодно для мелкой дичи; из него гораздо скорее дашь промах, а если возьмешь очень верно на близком расстоянии, то непременно разорвешь птицу: надобно только, чтоб ружье ровно и не слишком широко рассевало во все стороны мелкую дробь, обыкновенно употребляемую в охоте такого рода, и чтоб заряд ложился, как говорится, решетом.
Нельзя не заметить странного обстоятельства, что редко одно и то же ружье бьет одинаково хорошо и крупною и мелкою
дробью.
Вообще надобно сказать, что, несмотря на новое устройство, впрочем давно уже появившееся, так называемых полуторных и двойных камер в казенном щурупе, несмотря на новейшее изобретение замков с пистонами, — старинные охотничьи ружья били кучнее, крепче и дальше нынешних ружей, изящных по отделке и очень удобных для стрельбы мелкою
дробью мелкой дичи, но не для стрельбы крупной дробью крупной дичи.
Первая причина мне кажется основательнее других, да и ружейные мастера всегда ею объясняют свои неудачи в приведении иных ружей в цель; они говорят, и с ними согласиться, что от мгновенного, ровного нагреванья ствола придается большая сила вылетающей
дроби, для чего необходима ровность слоев железа.
Защитники второй причины утверждают, будто в длинной стволине порох воспламеняется весь до вылета
дроби, тогда как в короткой он не успевает весь вспыхнуть и уцелевшие зерна выкидываются и падают вниз, и что заряд дроби, долее идущий в стволе, в насильственно-стесненном положении, долее не разлетается в воздухе, чему содействует и узкость стволины.
Из всего сказанного мною следует, что в выборе ружья ничем нельзя руководствоваться, кроме опыта, то есть надобно пробовать, как бьет ружье в цель мелкою и крупною
дробью, как рассевает дробь, глубоко ли входят дробины в доску и какая доска, мягкая или жесткая?
Мера должна быть всегда средняя: сорок пять шагов для бекасиной и шестьдесят — для самой крупной, или гусиной,
дроби.
Я, напротив, убедился, что иные охотники целый век стреляют не настоящими зарядами, особенно любители одной болотной дичи: ружье бьет мелкою
дробью хорошо — о чем же тут хлопотать?
Но охотник, стреляющий крупною
дробью сторожкую и крепкую к ружью крупную дичь на далеком расстоянии, необходимо должен отыскать меру полного настоящего заряда для своего ружья.
Несправедливо говорят, что будто ружье отдает и малыми зарядами: малый заряд тогда только отдает, когда
дроби будет положено больше, чем пороху; малый заряд слышен по жидкости звука выстрелов, похожих на хлопанье арапника или пастушьего кнута, по слабому действию дроби и по тому, что при стрельбе в цель дробь всегда обнизит, то есть ляжет ниже цели.
Для отысканья полного настоящего заряда я предлагаю следующий способ: сделать мерку, которой внутренняя ширина равнялась бы внутренней ширине ружейного ствола, а глубина была бы в полтора раза против ширины; если ружье с кремнем, то надобно прибавить столько лишнего пороха, сколько может поместиться на полке, для чего достаточно насыпать мерку пороху верхом, а
дроби в гребло; если же ружье с пистоном, то насыпать мерку в гребло поровну и пороха и дроби.
Я разумею порох хороший; если же порох дурен, то его надобно класть несколько побольше, чем
дроби.
Еще должно заметить, что заряд мелкой
дроби будет тяжеловеснее заряда крупной, хотя оба сделаны по одной мерке.
В этом убедиться, взвесив оба заряда, вес которых должен быть всегда одинаков, какого бы сорта
дробь ни была; [За основание должно принять вес заряда мелкой дроби] следовательно, крупной дроби надобно прибавлять от двух до четырех дробин сверх меры.
Таким зарядом надобно начать стрелять в цель; если звук выстрела не густ, не полон, приклад не плотно прижимается к плечу,
дробь не глубоко входит даже в мягкое дерево и ложится пониже цели, то заряд мал: прибавляя понемногу пороху и дроби, вы, наконец, непременно найдете настоящий заряд.
Дроби считается двенадцать нумеров.
Сверх того, есть
дробь крупнее 1-го нумера и называется «нуль», или «безымянка»; есть мельче 12-го нумера, носящая немецкое имя: «дунcт».
Русские продавцы называют последнюю: «дунец», производя это слово от глагола дунуть, то есть
дробь так мелка, что дунешь — и разлетится.
—
Дробь 1-го нумера называется гусиною; 2-го нумера — крупною утиною; 3-го нумера — утиною; 4-го нумера — мелкою утиною; 5-й и 6-й нумера не имеют особых имен, происходящих от птицы; 7-й и 8-й нумера называются крупною и мелкою рябчиковою дробью, а 9-й нумер — бекасиною, или бекасинником.
Остальные три сорта
дроби называются по нумерам; 10-й нумер обыкновенно, а 11-й очень редко употребляются для гаршнепов и самых крошечных куличков; 12-й нумер решительно не употребителен, и я не знаю даже, приготовляют ли его теперь.
Дунста особо не льют, а отсевают из мелких сортов
дроби, если кто закажет; да он совсем и не нужен: им бить птицу только в самом близком расстоянии.
Пыжом называется то вещество или материал, которым сначала прибивается всыпанный в дуло ружья порох и которым отделяется этот порох от всыпаемой потом сверх него
дроби; другим пыжом прибивается самая дробь.
Самые лучшие пыжи скатываются из льняных хлопков: они ложатся плотно, волокна их коротки и
дробь в них не завертывается.
За неименьем льняных употреблять хлопки посконные и конопляные, а за неименьем хлопков — самый лен, посконь и коноплю, предварительно изрубя, мерою в полвершка, длинные, волокнистые их пряди: в противном случае
дробь иногда завертывается, и заряд будет неверен.
Пыжи шерстяные употребительнее других у простых охотников; они имеют одно преимущество, что шерсть не горит, но зато заряд прибивается ими не плотно, часть
дроби иногда завертывается в шерсти, и такие пыжи, по мнению всех охотников, скорее пачкают внутренние стены ствола.
Первый пыж, который кладется на порох, надобно прибивать довольно крепко, а второй, на
дробь, только прижать поплотнее.
Стреляющим с шерстяными пыжами должно принять в соображение то, что их пыжи могут отодвигаться тяжестию
дроби, если дуло заряженного ружья будет обращено вниз, особенно на езде в тряском экипаже, что случается нередко; а потому должно всегда ружье, давно заряженное шерстяными пыжами, пробовать шомполом и снова прибить верхний пыж, ежели он отодвинулся; то же надобно наблюдать с вырубленными, войлочными и шляпными пыжами, особенно если они входят в дуло не натуге; с последними может случиться, что верхний пыж отодвинется, покосится и часть дроби сейчас высыплется, отчего последует неизбежный промах.
В случаях совершенной крайности в должность пыжей может быть употреблено все, что способно отделить порох от
дроби и потом удержать ее в горизонтальном положении к пороху. Тут пойти могут в дело и тряпки, и бумага, особенно мягкая, употребляемая для печати, и трава, и листья древесные, не слишком сырые, и даже мох.
Мне кажется неудобным и неловким носить на плече две кожаные кишки с
дробью, фляжку с порохом и особенную машинку с пистонами; еще неудобнее отмериванье зарядов на охоте, во время горячей, торопливой стрельбы, в дождливую погоду, а иногда и в стужу.
Притом в дробовике находятся только два сорта
дроби, а в патронташе могут быть заряды начиная с безымянки до самой мелкой бекасиной дроби.
В охотах больших, или отъезжих, иметь два патронташа с готовыми зарядами и даже запасный ящик с порохом и разными сортами
дроби: зарядов наделать недолго.
Хотя нельзя оспоривать, что для уменья хорошо стрелять нужны острый, верный глаз, твердая рука и проворство в движениях, но эти качества необходимы только при стрельбе пулею из винтовки или штуцера; даже и это может быть поправлено, если стрелять с приклада, то есть положа ствол ружья на сошки, забор или сучок дерева; стрельба же из ружья
дробью, особенно мелкою, требует только охоты и упражнения.
Само собою разумеется, что все это говорится о стрельбе
дробью и преимущественно дробью мелкою.
Их всегда стреляют
дробью, известною под именем бекасиной, то есть 9-м, и редко 10-м нумером, но с прилета надобно употреблять дробь несколько покрупнее, а именно 8-го нумера.
Ствол был заряжен рябчиковою
дробью: одна дробинка повредила правое крыло у корня двух последних перьев; бекас пошел книзу и упал на отлет, сажен за сто на противоположном берегу реки, и быстро побежал по стеклянному насту, подпрыгивая и подлетывая…
Самые блистательные охотничьи выстрелы, по-моему, бывают в бекаса, когда он играет вверху, не боясь присутствия охотника, потому что, завидя его, сейчас поднимется высоко. Бекасиной
дробью редкое ружье может достать его. Это были мои любимые выстрелы, и в этом случае я употреблял с успехом дробь 7-го нумера, которая, будучи покрупнее, летит дальше и бьет крепче.
Мера всегда бывает более шестидесяти шагов. Стрелять только в ту минуту, когда бекас летит прямо над головой, следовательно, должно поставить ружье совершенно перпендикулярно. Положение очень неловкое, да и
дробь, идучи вверх, скорее слабеет. Много зарядов улетало понапрасну в синее небо, и дробь, возвращаясь назад, сеялась, как мелкий дождь, около стрелка. В случае удачного выстрела бекас падает из-под небес медленно и винтообразно.
Дупелей бьют по большей части тою же
дробью (то есть 9-м нумером), как и бекасов, но лучше употреблять дробь 8-го нумера; для дупелей же, напуганных стрельбою, — как то бывает всегда на токах, куда они, разлетаясь от выстрелов, постоянно возвращаются и где они делаются, наконец, так сторожки, что поднимаются шагах в пятидесяти или более, — я употреблял с успехом дробь 7-го нумера.
На расстоянии шестидесяти шагов дупеля не убьешь наповал бекасиною
дробью даже 8-м нумером или по крайней мере редко, а только поранишь: он унесет дробь очень далеко и если не умрет скоро, то долго будет хворать и скрываться в самых глухих болотных местах.
Я находил на них зажившие раны и даже старую, заросшую в теле
дробь, которую нетрудно было отличить от новой, потому что последняя всегда была крупнее.
Бить их очень хорошо
дробью 10-го нумера, потому что стрелять далеко не приходится, а мелкая, севкая дробь летит, как широкое решето, и хотя бы задела одним только краем, так и сварит эту порхающую птичку.
собака бросалась, и — вспархивал гаршнеп. [Знакомый мне охотник убил четырех гаршнепов 6 ноября около родников, когда уже порядочный снег покрывал землю] Не всегда удавалось убить его, потому что ружье бывало заряжено немелкою
дробью; по когда удавалось — радость была большая.
Но недолго тянется дело у охотника — опытного и хорошего стрелка; только новичок, недавно взявшийся за ружье, может до того разгорячиться, что задрожат у него и руки и ноги, и будет он давать беспрестанные промахи, чему способствует близость расстояния, ибо
дробь летит сначала кучей.
Если болотные кулики не будут истреблены в первый раз или по неуменью стрелять, или по излишней горячности охотника, то в другой раз сделаются гораздо осторожнее: налетают близко только сначала, а потом возьмут такой вepx, что их не достанешь и утиною
дробью, да и летают над охотником лишь несколько куликов, а остальные все посядут кругом в безопасном расстоянии.
Таких ученых куликов (в смысле проученных), как выражаются охотники, бить уже очень трудно, и нужно употреблять
дробь покрупнее, даже 6-го нумера; обыкновенно же употребляют 7-го и 8-го нумера.
Говоря о средних и мелких куличках, я не упоминал о том, какую
дробь надо употреблять для их стрельбы, и потому скажу единожды навсегда, что при расстоянии близком всего лучше бекасиная дробь нумер 9-й, для самых мелких куличков — нумер 10-й; на расстоянии дальнем я предпочитаю 8-й нумер.
Дробь я употреблял 10-го нумера.
Они очень смирны, и бить их не трудно; для стрелянья собственно куличков-воробьев надобно употреблять
дробь самую мелкую, 10-го и даже 11-го нумера.
Вдруг от собаки, прыгавшей по воде около берега по мелкому камышу и осоке, из отдельного куста камыша, очень не близко, поднялись какие-то две птицы; между ними находилось расстояние не менее сажени; ружье было заряжено мелкою утиною
дробью.
Конечно, только охотник, принявший в соображение дальность меры, расстояние между летевшими птицами, несоразмерную с их величиною крупноту
дроби, неверность выстрела, невероятно счастливый разнос дроби и редкость добычи, — может вообразить мою тогдашнюю безумную радость. Желаю каждому страстному охотнику, возвращаясь домой, так удачно разрядить свое ружье!
Цитаты из русской классики со словом «дробь»
— «А порох есть?» — «И порох, и
дробь, и пули».
Он зашагал по улице, и в уши Климкова застучала его речь, быстрая, точно
дробь барабана.
На каждом шагу барабанщиков барабаны приподнимались на их левой ноге, но
дробь лилась безостановочно, такая же мерная и зловещая…
Дежурным я при балаганах в эту ночь оставался. Вдруг слышу, тревогу вызывают, а со стороны турецкого лагеря мелкой
дробью ружейные выстрелы: та-даа-та-та, та-та, та-та, та-та, трр…
У барабанщика Шлемы Финкельштейна глаза сделались совсем круглыми, нос вытянулся, и барабанные палки запрыгали нервной
дробью.
Ассоциации к слову «дробь»
Предложения со словом «дробь»
- Дятлы выбивают барабанную дробь – это один из первых признаков наступления весны.
- Тем временем, на поляне почти стемнело, и дождь напоминал о себе только мелкой дробью капель по натянутому тенту.
- У него даже не шевельнулось сомнение, можно ли зарядом дроби уложить огромного, могучего зверя.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «дробь»
Значение слова «дробь»
ДРОБЬ, -и, ж. 1. собир. Мелкие свинцовые шарики, употребляемые обычно для стрельбы из охотничьего ружья. Зарядить ружье дробью. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ДРОБЬ
Афоризмы русских писателей со словом «дробь»
- Блаженство и зависть — это числитель и знаменатель дроби, именуемой счастьем.
- Надежды чужой не гробь,
Досады чужой не множь.
Ты — человек, ты — дробь,
Правды и кривды дрожь!
- Человек есть дробь. Числитель — это сравнительно с другими — достоинства человека; знаменатель — это оценка человеком самого себя. Увеличить свой числитель — свои достоинства, не во власти человека, но всякий может уменьшить свой знаменатель — свое мнение о самом себе, и этим уменьшением приблизиться к совершенству.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно