Но это оказался не дятел, а молоденькая хорошенькая машинистка, с аккуратно подвитыми кудряшками, в военной пилотке набекрень и вообще в полной военной форме, включая маленькие сапоги.
В руке плётка в два перста толщиной, с подвитым кончиком.
Сама она радовала здоровой прелестью своих восемнадцати лет, у неё был живой, точно что-то ожидающий взгляд и влажно блестящие зубы; большие чёрные глаза за чёрными ресницами имели что-то гробовое и вместе с тем были налиты молодой животной теплотой; груди туго круглились под коричневым платьем, крепко подвитые чёрные волосы отливали глянцем.