Человек стареет не столько от старости своих лет, сколько от сознания того, что он стар, что время его ушло, что осталось только доживать свой век…
Дети, как уверяют, рождаются для того, чтобы лишить своих родителей эгоизма…
Люди всегда добивают того, кто уже ранен природой.
В достижении именно того, чего нет, и заключается, по моему мнению, счастье, а потому оно длится одну минуту.
Не повторяй — душа твоя богата —
Того, что было сказано когда-то,
Но, может быть, поэзия сама —
Одна великолепная цитата.
Трава родится и с неизбежностью отмирает, и на удобренной ею земле гуще растет трава. Но ведь не для того живет человек на свете, чтобы удобрить собою землю.
Счастье не есть ли, может быть, известное сочетание мыслей, при котором мы не в состоянии думать ни о чем-либо ином, кроме того, что овладело нашим сердцем, переполненным до такой степени, чтоб не было возможности обсуждать того, что чувствуешь?
Что такое мать. Мать — боль рождения. Мать — беспокойство и хлопоты до конца дней ее. Мать — неблагодарность: она с первых шагов поучает и наставляет, одергивает и предупреждает, а это никогда никому не нравится ни в пять, ни в десять, ни в двадцать лет. Мать, работающая, как отец, и любящая, как мать. Мать, у которой на руках ее дети, ее семья и вся страна. Ибо нет без нее ни того, ни другого, ни третьего.
Кто читает что-нибудь, уже гораздо выше того, кто ничего не читает.
Люди умирают для того, чтобы жило человечество.
Никакой язык ни в какую эпоху не может быть до того удовлетворительным, чтобы от него нечего было больше желать и ожидать.
Разум дан человеку для того, чтобы он разумно жил, а не для того только, чтобы он видел, что он не разумно живет.
Русский язык чрезвычайно богат, гибок и живописен для выражения простых, естественных понятий… В русском языке иногда для выражения разнообразных оттенков одного и того же действия существует до десяти и больше глаголов одного корня, но разных видов…
Сам Пушкин в своих повестях далеко уступает Гоголю, имея свой слог и будучи, сверх того, превосходнейшим стилистом, то есть владея в совершенстве языком.
Спорить можно только против того, с чем бываешь не согласен, но что в то же время хорошо понимаешь.
Человек страшится только того, чего не знает, знанием побеждается всякий страх.
И многие просят и требуют у писателя того, что им нужно, как воздух и хлеб. И писатель должен давать им это, если он писатель, то есть обреченный. Может быть, писатель должен отдать им всю душу свою, и это касается, особенно, русского писателя. Может быть, оттого так рано умирают, гибнут, или, просто, изживают свое именно русские писатели, что нигде не жизненна литература так, как в России, и нигде слово не претворяется в жизнь, не становится хлебом или камнем так, как у нас. Потому-то русским писателям меньше, чем кому-нибудь, позволительно жаловаться на судьбу; худо ли, хорошо ли, их слушают, а чтобы их услышали, наполовину зависит от них самих.
Мы все уйдем за грань могил
Но счастье, краткое быть может,
Того, кто больше всех любил,
В земном скитаньи потревожит.
Писатель — обреченный; он поставлен в мире для того, чтобы обнажать свою душу перед теми, кто голоден духовно. Народ собирает по капле жизненные соки для того, чтобы произвести из своей среды всякого, даже некрупного писателя. И писатель становится добычей толпы; обнищавшие души молят, просят, требуют, берут у него обратно эти жизненные соки сторицею.
Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.
Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
Во всяком выздоровлении бывает некое особенное утро, когда, проснувшись, чувствуешь наконец уже полностью ту простоту, будничность, которая и есть здоровье, возвратившееся обычное состояние, хотя и отличающееся от того, что было до болезни, какою-то новой опытностью и умудренностью.
Как не отстояли мы всего того, что так гордо называли мы русским, в силе и правде чего мы, казалось, были так уверены?
Нет смерти для того,
Кто любит жизнь…
Много наших явных бед от того, что мы не верим женщине. Мало уважаем ее. А в ней же святость материнства и мудрость веков. Она антагонист преступления, ибо она мать.
История литературы — это история не того, что написано в книгах, а история того, что прочитано в них.
Нормы цивилизованного поведения должны безусловно исходить из того, что жизнь любого человека, где бы он ни жил, священна, природа неделима, а исторические памятники в какой-то степени принадлежат всему человечеству.
Россия — единственная страна, где поэзия находится на таком уровне. Поэзия для нас всегда была во главе литературы. И не только из-за того, что наши поэты были большими стихотворцами и писали прекрасные стихи, а из-за того, что они себя достойно вели в жизни: и по отношениям к властям, и по отношению к друзьям, и по отношению друг к другу, и, конечно, к своему творчеству.
Совершенство есть цель недостижимая, но совершенствование есть не менее того обязанность и свойство природы человеческой.
Земля — зола, и вода — смола,
И некуда вроде податься…
Неисповедимы дороги зла,
Но не надо, люди, бояться!
Не бойтесь золы, не бойтесь хулы,
Не бойтесь пекла и ада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: «Я знаю, как надо!»
— Скажи, чья радость прочих веселей?
— Того, кто прежде радости не знал.
— Скажи, чье горе прочих тяжелей?
— Того, кто никогда не горевал.
В науке нет откровения, нет постоянных догматов; все в ней, напротив того, движется и совершенствуется. Наука вызывает и создает своих вождей, подчиняется их влиянию и не считается с ними, не давая им патента на изобретение, не создавая им майоратов из своих всем открытых областей.
В этом-то и состоит вся задача педагогии — сделать науку до того понятной и усвоенной, чтоб заставить её говорить простым, обыкновенным языком.
Когда бы люди захотели вместо того, чтобы спасти мир, спасать себя, вместо того, чтобы освобождать человечество, себя освобождать, — как много бы они сделали для спасения мира и освобождения человечества!
Личности надо отречься от себя для того, чтобы сделаться сосудом истины, забыть себя, чтобы не стеснять ее собою.
Опыт и умозрение — две необходимые, истинные, действительные степени одного и того же знания.
Подразумеваемое слово сильно под своим флером и всегда прозрачно для того, кто хочет понимать. Обузданная мысль заключает в себе больше смысла, — в ней видно раздражение; говорить так, чтоб мысль была ясна, но чтобы слова сами приходили к читателю, это — лучший способ убеждать.
Посредственность до того ненавидит все высшее, что для нее торжество всякое падение…
А кровь — лишь знак того, что мы зовем
На бедном языке — Любовью.
<Человеком> позабыто, что он сам может на всяком шагу, даже не приметив того сам, сделать то же подлое дело, хотя в другом только виде, — в виде, не пораженном публичным позором, но которое однако же, выражаясь пословицей, есть тот же блин, только на другом блюде.
Кого хочет бог наказать, у того отнимает разум.
Никто из наших поэтов не был ещё так скуп на слова и выражения, как Пушкин, так не смотрел осторожно за самим собою, чтобы не сказать неумеренного и лишнего, пугаясь приторности и того и другого.
Ничего более не боится человек так, как смеха… Боясь смеха, человек удержится от того, от чего бы не удержала его никакая сила.
Перечитайте все грамматики, какие у нас вышли, перечитайте, для того, чтобы увидать, какие страшные необработанные поля и пространства вокруг вас.
Сверх того поэты наши сделали добро уже тем, что разнесли благозвучие дотоле небывалое. Не знаю, в какой другой литературе показали стихотворцы такое бесконечное разнообразие оттенков звука, чему отчасти, разумеется, способствовал сам поэтический язык наш.
Уже давно было сказано на свете, что слог у писателя образуется тогда, когда он знает хорошо того, кому пишет.
Дальнее плавание населит память, воображение прекрасными картинами, занимательными эпизодами, обогатит ум наглядным знанием всего того, что знаешь по слуху…
Если бы все народы и слились когда-нибудь в общую массу человечества, с уничтожением наций, языков, правлений и т.д., так это, конечно, после того, когда каждый из них сделает весь свой вклад в общую кассу человечества: вклад своих совокупных национальных сил — ума, творчества духа и воли!
Одна природа да животная, хотя и своеобразная жизнь, не наполняет человека, не поглотят внимания: остается большая пустота. Для того даже, чтоб испытывать глубже новое, не похожее ни на что свое, нужно, чтоб тут же рядом, для сравнения, была параллель другой, развитой жизни.
Умные женщины любят, когда для них делают глупости, особенно дорогие. Только большей частью при этом они любят не того, кто делает глупости, а другого.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов
ТОГО́ и ТОВО́, частица. Прост. 1. Служит для заполнения паузы при заминке в речи, затруднении в выборе слов, иногда взамен какого-л. слова или словосочетания. — Товарищ Попов, орудуй… тово… потише. Маяковский, Столп.
Все значения слова «того»Видимо, до сих пор памятны те времена, когда сельдь являлась одной из главных статей городского дохода.
Полагая, что за прошедшие с тех пор более чем полвека документы отнюдь не утратили своего научного значения, мы взяли на себя труд завершить дело, начатое замечательным человеком и учёным.
Я ведь даже не леди и ничем не заслужила ни его улыбок, ни взглядов, ни уж тем более времени…