Некоторые истории отличались необычайной красочностью, и я пожалел, что в юности не занимался
сравнительной мифологией.
Приводя данную датировку, мы воспроизводим общеизвестные выводы
сравнительной мифологии.
Сравнительная мифология сводит всё, по-видимому, противоречащие и противоположные верования к одному первобытному, основному, истинному понятию о природе и её законах.
Пренебрегая этой важной стадией человеческого прогресса,
сравнительная мифология деформировала в нас чувство традиции.
Первая моя догадка заключается в том, что научные изыскания учёного открыли ему всё богатство
сравнительной мифологии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: льячка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В то время я получила степень в области кинематографии, которая открыла мне мир
сравнительной мифологии и влияния истории на человеческий опыт.
Представители
сравнительной мифологии утверждают, что это общее происхождение есть общее невежество, и что самые возвышенные религиозные доктрины не более как утончённое выражение грубых представлений дикарей, выражающих их понятия о себе и об окружающем их мире.
На этот вопрос в наши дни имеется два ответа, один, даваемый
сравнительной мифологией, другой – сравнительным изучением религий.
Можно сказать, что это была первая ласточка
сравнительной мифологии, самые первые, младенческие шаги подхода, которому в грядущем предстояло «вырасти» в солидный научный метод.
В построениях
сравнительной мифологии есть много полезного, но чтобы сделать большинство своих выводов достоверным и приемлемым, она должна обратиться к более тщательному и последовательному методу и организовать себя как раздел науки о религиях, имеющей прочные основания.
Мы увлеклись «Ведами» и санскритом и создали здание
сравнительной мифологии и лингвистики, относительно стройные системы, в которых всё было на месте и многое условно; не будь этих систем, не явилась бы критика, поверка прошлого настоящим.
Этот первоначальный процесс прослежен при помощи
сравнительной мифологии – по крайней мере, у индоевропейских народов – до его первого проявления в индийских ведах, а в дальнейшем своём развитии он детально исследован у индусов, персов, греков, римлян, германцев и, насколько хватает материала, также у кельтов, литовцев и славян.
Занимаясь
сравнительной мифологией в рамках своей научной специализации, я вышел к пониманию, именно она описывает наиболее глубинные психические процессы – ведь вся наша жизнь является, в сущности, мифом и выстраивается вокруг символов, мифологем и архетипов коллективного бессознательного.
Но в таком случае ни один из выводов
сравнительной мифологии ни к чему не обязывает и ни одна теория вполне не стоит другой – нет же причины, по которой одно нагромождение несвязностей достоверней другого, отличного лишь в компонентах.
Сравнительная мифология сводит все, по-видимому, противоречащие и противоположные верования к одному первобытному, основному, истинному понятию о природе и ее законах; все превращения, сопоставления и разговоры одного или более богов, передаваемые в священных книгах индусов, парсов и других народов, основаны на простых физических фактах, искаженных и ложно представленных с намерением или случайно.