В
яснеющем голубоватом сумраке я всматриваюсь в этюды и наброски начатой мною картины.
Сначала ничего, кроме примкнутых друг к другу камней и бьющего о них шага, потом в дальнюю прорезь туннеля
яснеющая проступь.
От неё пахнет дикими цветами. Приходится даже зажмуриться, чтобы вот так, на уровне инстинктов и постепенно
яснеющего сознания, сравнить.