Опершись рукою об стол, хмурен и рассеян, отвечал я на вопросы, глядел на окружающее, и невольный ропот вырывался из сердца, будто пресыщенного полынью.
Глаза у мужчины были ясные, голубые, но взгляд хмурен и неприветлив, брови сведены к переносице, а двухдневная щетина на мощном подбородке добавляла ему несколько лет и множество баллов к брутальности.