До перестройки я был типичным совковским интеллигентишкой – вяло
фрондёрствовал, жил вполнакала, поскольку был глубоко убеждён, что система, в которой нам довелось родиться и умереть, – она навсегда.
Потом вроде определили в журнал бумажки перебирать, но она там
фрондёрствовала, бумажки путала, на звонки отвечать не умела и то и дело сбегала в курилку, где было гораздо интереснее.