Неужели
софиология так ослепила ему глаза, что он остался бесчувственным к людскому горю?
Эта идея вносит в софиологию экзистенциальное измерение, и именно в нём и через него
софиология может быть правильно понята и принята.
Русская
софиология – родная дочь русского красотолюбия…
Здесь не место обсуждению вопроса, является ли
софиология ересью или творческим развитием догматики в рамках догмата.
Софиология начиналась как апология этого мира, как жест благословения всему живому, как протест против гнушения и брезгливости, которые так естественно появляются там, где аскетическая борьба превращается в самоцель, а умерщвление плоти доводит до убийства всего живого вокруг.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: тонфильм — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Но эти основания лежат не в сфере спекулятивной мысли; в своих истоках
софиология менее всего есть головное учение, родившееся из обстоятельств развития теоретической философии.
Отнюдь нет, подлинная
софиология – это «преклонение вопреки всему», позиция, требующая и мужества, и глубины.
Пытаясь превратить «софийное чувство» с его тонкими художественными и религиозными гранями в жёсткий метафизический принцип,
софиология насилует и обедняет его или, напротив, привносит в него чуждые, искажающие мотивы.
Но является ли
софиология метафизикой, пусть и «посткантианской» – это большой вопрос.
Русская
софиология продолжает привлекать внимание исследователей.
От себя добавлю, что, по моему разумению, русская
софиология представляет собой завуалированное гностическое учение.
Осознавая это русская
софиология в какой-то из важнейших своих интенций, конечно, не может не быть апологией.
Была ли русская
софиология не более чем инфантильным порывом русской мировоззренческой рефлексии соединить в одном дискурсе богословские, философские и поэтические размышления, придавая им очаровательную свободу, но поступаясь логикой и определённостью?