Романтизм переносит иронию из области философствования в область искусства, причём в самое его средоточие: «ирония – не ‹…› случайное настроение художника, а
сокровеннейший живой зародыш всего искусства»(Зольгер).
В качестве учреждения/основания бытия поэзия дваждыповязана. И лишь созерцая этот её
сокровеннейший закон, мы впервые вполне постигаем её сущность.
Таким образом, его предположение, что «переоценка всех ценностей – таков
сокровеннейший характер всякой цивилизации» довольно точно объясняет происходящее в начале XXI века: мы переживаем период турбулентности, который говорит об умирании старой и нарождении новой культуры и, на этой основе, новой цивилизации.
Враз обесценивается всё, что ещё вчера составляло глубочайший,
сокровеннейший смысл его существования.