Осипова настаивала на пересдаче, которую не собиралась принимать.
– Зачем вы меня выходили, зачем? Для кого мне жить? – проговорила, наконец,
Осипова, отпивая глоток воды и не будучи ещё в силах унять душившие её рыдания.
Среди консульских документов с «помощью» «
Осипова» оказались заявления японских провокаторов – Шапакидзе, Карнауха, Голубева, Чистохина, Шаблина и других (всего около 20 человек) о восстановлении их в советском гражданстве.
Раскопки запретили,
Осипова наказали, о тайниках забыли.